Павел Щеголев: Лермонтов: воспоминания, письма, дневники

Эмилия Шан-Гирей по этому поводу пишет: «Внезапность этого известия и растерянный вид Зельмица нас всех сильно поразили и перепугали, но матушка моя на полу не валялась, а просила г. Дмитревского, бывшего в то время у нас, пойти узнать суть дела» («Нива», 1885 г., № 27, стр. 646).

Эмилия Шан-Гирей замечает: «В Пятигорске грунт земли каменистый, и никогда не бывает такой грязи, чтобы экипажи вязли, и не было надобности нанимать телегу» (там же).

Саникидзе, слуга Лермонтова, рассказывал Мартьянову о том, что этот сюртук он сжег. («Исторический Вестник», 1895 г., т. I, стр. 600).

Екатерина Ивановна Кнольт, «дочь вызванного из-за границы врача, в числе прочих врачей, для устройства не очень давно открывшихся минеральных источников в Пятигорске. Кнольт, доктор медицины и хирургии, по прибытии назначен был директором минеральных вод, женился там, и от этого брака родилась моя мать… Спустя некоторое время мой дедушка [Кнольт], а потом и бабушка умерли; осталась моя мать сиротой; к ней назначена была опекуншей генеральша Верзилина»…Так пишет в своих рукописных воспоминаниях Леонид Ангелиевич Сидери (р. 1843 г.).

Подробность, не сохраненная в других источниках, говорящих о Надежде Петровне.

Поручик Ангелий Георгиевич Сидери — плац-адъютант при пятигорском комендантском управлении, был ранен в Турецкую кампанию 1828 г., под Баязетом. В 1841 г. часто бывал, согласно свидетельству сына, в доме П. С. Верзилина, где встречался с Лермонтовым и Мартыновым.

Вероятно, ошибка: других свидетельств, подтверждающих это, мы не имеем.

Рукопись принадлежит Д. С. Усову, который получил ее от автора в октябре 1924 г. Рукопись помечена 22 сентября 1924 г. Написана на 4 страницах белой писчей бумаги без линеек и водяных знаков лиловыми чернилами. Текст сообщения Сидери был оглашен Д. С. Усовым 21 ноября 1924 г. в заседании подсекции истории русской литературы Литературной Секции Госуд. Академии Художественных Наук в докладе под заглавием «Новые детали дуэли Лермонтова» (см. «Отчет ГАХН. 1921–1925». М., 1926, стр. 28 и 129). Рукопись сообщается в печати впервые и была любезно предоставлена для нашей книги Д. С. Усовым.

15 июля вечером Голицын давал бал по случаю своих именин — Лермонтову и Столыпину были посланы приглашения. Мартынов приглашен не был.

«В черновой рукописи зачеркнуто: „Простившись с ним, я тотчас уехал домой и уже несколько временя спустя послал своего человека Илью в помощь другим и велел ему также привезти мою черкеску“».

Портрет этот, ныне находящийся в Пушкинском доме, написал художник Шведе. Слуга Лермонтова Христофор Саникидзе рассказывал Мартьянову: «Для снятия портрета тело подняли и посадили на подушках к стене — будто живой сидит и дремлет» (Исторический Вестник, 1895 г., № 1, стр. 600).

Священник Василий Эрастов отказался отпевать Лермонтова и донес на протоиерея пятигорской скорбященской церкви П. Александровского о том, что тот проводил тело Лермонтова до могилы.

Не Васильчикова, а, как свидетельствуют разыскания П. К. Мартьянова, Столыпина. Настоящего отпевания произведено не было; священник и хор только сопровождали тело от квартиры до могилы. Все это произошло 17 июля 1841 г.

Печатаем с сохранением особенностей орфографии по подлиннику, хранящемуся в собраниях Пушкинского дома.

Печатаем с сохранением особенностей орфографии по подлиннику, хранящемуся в собраниях Пушкинского дома.

Печатаем с сохранением особенностей орфографии по подлиннику, хранящемуся в собраниях Пушкинского дома.

«п. к. м.», вероятно, — по крайней мере.

Васильчиков для своего письма взял листок, на обороте которого было начато другое письмо, и продолжал писать на нем.

«Нас перевели» зачеркнуто.

Жерве — капитан драгунского Нижегородского полка, из гвардейских гусар.

«м. б.» — может быть.

«м. т.» — между тем.

Эмилия, Надежда, Аграфена — дочери Верзилиной.

Ребровы — обыватели Кисловодска; Нина Алексеевна Реброва — поклонница Лермонтова. О ней см. выше.