Марина Шарыпкина - Андрей Серафимович Грачев. Пресс-секретарь Горбачева

Книга построена на эксклюзивных материалах: многочасовых беседах автора с Горбачевым, Раисой Максимовной и их дочерью Ириной; с людьми, окружавшими Генсека и Президента, поддерживавшими его или боровшимися с ним. В ней содержатся ранее не публиковавшиеся выдержки из протоколов Политбюро и Президентского Совета. Рассказывается о конфликтах внутри советского руководства, раскрывается тайная история событий в Тбилиси, Баку, Вильнюсе, проводятся материалы расследования августовского путча в Москве и обнажается подоплека декабрьского сговора в Беловежской пуще.

Она основана на личных впечатлениях и воспоминаниях автора, бывшего членом близкого окружения Горбчаева с 85 года и до дня его отставки. Читатель найдет в ней ответ на роковой и вечный для российской истории вопрос: почему эта страна регулярно рождает и призывает на службу себе незаурядных людей и выдающихся реформаторов, и всякий раз отвергает и низвергает их. До следующего раза?

Трудно переоценить значение этого произведения. Андрей Грачёв – журналист по призванию, человек способный не только оценить события, происходящие в стране, но и донести суть до большого количества людей. После снятия с себя полномочий пресс-секретаря первого и последнего Президента СССР Грачё не стал активным участником политической жизни. Почему? Потому что он не политик.

В функции пресс-службы Горбачёва входило лишь информационное освещение работы президентских структур: еженедельные брифинги, подборка и анализ выступлений СМИ для Президента, организация встреч и интервью с журналистами, дежурство на кремлевском телефоне. Работу над своим политическим имиджем Президент пресс-службе не доверял, полагаясь прежде всего на собственное природное обаяние и интуицию.

Благодаря таланту Грачёва мы получили возможность «заглянуть» в коридоры Кремля в момент распада СССР. В своих выступлениях и трудах он ненавязчиво и спокойно рассказывает о происходящих событиях, высказывая и своё отношение. Можно было бы задаться вопросом об объективности предлагаемых оценок и суждений. Ведь автор являлся непосредственным участником событий. Стремился ли Грачёв показать своё личное отношение к происходящему или же тщательно пытался скрыть его? Вот как сам автор Андрей Грачёв говорит об этом: «Во-первых, я не верю в объективные книги, скажу вам честно. Каждая книга по-своему пристрастна, и надо быть просто честным и перед собой и перед читателем. То, что я при этом, понимая, что я в любом случае останусь пристрастным, потому что у меня свое отношение к Горбачеву, а, главное, к его делу, к его проекту, к итогу того, что он совершил, тем не менее, я считал, что я должен быть честен, и по-своему я обязан перед читателями, которым я предлагаю эту книгу, дать картину, этот портрет максимально в отстраненной форме. То есть, чтобы мое отношение никоим образом не искажало исторической истины или картины исторических событий. Другом Горбачева, конечно, наверное, было бы нескромно себя назвать, кроме того, надо учесть разницу не только в нашем статусе, но и в возрасте. Для меня Горбачев это тот шанс, который, может быть, по-своему неожиданно получила российская – советская тогда – история. Не уверен, что сам Горбачев с самого начала осознавал те возможности и тот результат, к которому он придет в итоге своего правления, как он и не мог знать, сколько времени ему для этого отпущено. Но мне кажется, что Горбачев стал таким шансом для нашей истории, может быть, не может быть, а, скорее всего, точно и для мировой. И этим шансом, думаю, что не все в той мере, в какой можно было, распорядились. Больше всего, конечно, это понятно, выиграла от шанса Горбачева международная обстановка. Кончилась холодная война, кончился абсурд ядерного противостояния, дурацких трат на гонку вооружений со всех сторон, климат абсурда и так далее. Но не только внешний мир, не только Запад, как многие думают, выиграл от этого шанса. Выиграла, конечно, и наша страна, получившая возможность вернуться просто к естественному течению истории и воссоединиться с остальным миром, от которого она отгородилась больше чем берлинской стеной в свое время, при всей цене, которую ей пришлось и приходится за это платить. Но банальность, конечно – сказать, что не все в полной мере, ни Запад, ни Россия, ни сам Горбачев, может быть, не распорядились тем шансом, который им выпал. Но, с другой стороны, как определить тот максимум, который из него можно было бы выжить. Его можно только сопоставить с нашими пожеланиями, с нашими надеждами. Но, скорее всего, они окажутся иллюзиями.»