Альберт Эйнштейн - Бог не играет в кости. Моя теория относительности

Профессор Хитти защищает позицию арабов на основе этнических, религиозных и политических доводов. Арабы, говорит он, являются наследниками ханаанеев, обитавших в той земле до евреев. Иерусалим для арабов — третий по значимости религиозный центр, в его сторону поворачивались при молитвах древние арабы, эта земля была дана им Аллахом в результате джихада, священной войны.

Мы не считаем, что в наше время эти доводы могут влиять на ход событий, однако, как подчеркивает профессор Хитти, мы вынуждены принимать их в расчет.

Говорят, что евреи и арабы ведут свое происхождение от одного и того же предка Авраама, переселившегося в Ханаан (то есть в Палестину), поэтому ясно, что ни один из двух народов не мог оказаться на этой земле раньше другого. В последнее время распространилось суждение, будто лишь часть евреев попала в Египет (о чем нам рассказывает библейское жизнеописание Иосифа), а часть так и осталась в Палестине. Поэтому среди ханаанеев, которых обнаружили евреи, вошедшие в Землю Обетованную под водительством Иегошуа бин-Нуна, были и их соплеменники. Из этого следует, что у арабов нет приоритета во владении этой землей.

Для арабов Иерусалим — лишь третий по значимости святой город, для евреев — первый и единственный, а Палестина — то место, где развивалась их собственная история, их священная история. Кроме того, для арабов Иерусалим обладает святостью лишь постольку, поскольку они ведут свою традицию от еврейских корней, ибо после арабского завоевания Иерусалима в 637 году халиф из династии Омейядов Абдель Малек воздвиг мечеть Омара, именуемую также «Куполом над скалой», на том самом месте, где прежде находились еврейские Ковчег Завета и Первый, Соломонов, Храм (согласно представлениям евреев этот «камень мирозданья» — эвен штия — уходит в глубины Вселенной и является «пупом Вселенной»). Иерусалим при Мухаммеде был гиббах — ориентиром, куда обращались с молитвой, — лишь постольку, поскольку тот еще видел в евреях будущих основных адептов своего нового учения. Когда эти упования оказались тщетными, он изменил это правило вместе со всеми прочими, введенными исключительно ради его предполагаемых еврейских приверженцев. Использование этого отмененного ритуала в качестве доказательства арабских претензий на Палестину кажется несколько притянутым за уши.

Если арабское завоевание Палестины считать священным, то было бы справедливо распространить святость и на мирные требования евреев возвратить им эту землю. Ссылка на юридическую силу «священной войны» звучит несколько двусмысленно в устах народа, который отвергает мирную иммиграцию, видя в ней ущемление своих прав. Не приходится удивляться, что профессор Хитти использует превосходящую арабскую мощь как пугало. Странно, что одновременно он страшится нацистских инсинуаций, к которым якобы чрезвычайно восприимчив арабский мир. Получается, что крошечная еврейская община в Палестине (от силы два-три миллиона человек) представляет опасность для четырех могущественных арабских держав и пятидесяти миллионов арабов.

Но евреи не прибегают к аргументам с позиции силы или преимущественного права. На исторических правах далеко не уедешь. Мало кто из населяющих нашу планету современных народов получил бы право на свои нынешние государства при помощи подобных критериев. Профессор Хитти утверждает, что арабы не поймут, почему не ими созданная еврейская проблема должна решаться за их счет. Он, как видно, забыл, что своей священной войной и завоеванием Палестины арабы внесли вклад в изгнание евреев с их родины и, следовательно, в возникновение еврейской проблемы (даже если мы и допустим, что их лепта меньше, чем других народов). Однако сегодня их позиция по отношению к евреям абсолютно та же, что и у всех прочих народов земного шара. К несчастью, ни один народ не понимает, почему он должен принять участие в решении еврейской проблемы. В нормальных климатических условиях на земле не осталось ни клочка свободной суши. Где бы евреям ни отвели территорию, они непременно ущемят чьи-то права и суверенитет и войдут в конфликт с ее жителями. Невозможно найти страну, в которой евреи смогли бы создать полноценное сообщество, как бы мало оно ни было.

Между арабами и другими народами имеется хотя бы одно различие. У всех народов есть собственная страна, развитая усилиями многих поколений, и при этом ни одна из этих стран никоим образом не связана со специфическими еврейскими традициями или устремлениями. Арабам принадлежат семь больших государств — Саудовская Аравия, где расположены их святыни, Йемен, Египет, Ирак, Сирия, Трансиордания, Ливан (мы оставляем в стороне североафриканские колонии и провинции, поскольку они еще не получили самоуправления и находятся под контролем европейцев). Последним и явно самым заброшенным из всех мест, в которых они расселились, стала крошечная Палестина: из 50 миллионов арабов здесь осели лишь 900 тысяч человек. С другой стороны, эта маленькая страна Палестина является единственным местом на всем земном шаре, неоспоримо и глубоко связанным с еврейским народом, его религиозными основами и его исторической традицией самостоятельной нации.