Семен Брилиант - Рафаэль Санти. Его жизнь и художественная деятельность

Ласкаемый папой, любимый Форнариной, окруженный вниманием обожавших его учеников и всеобщим поклонением, Рафаэль продолжал неутомимо работать.

Каждое утро папа призывал его и Браманте для обсуждения работ по постройке собора Св. Петра. Рафаэль относился с восторгом к идее грандиозной постройки и чувствовал себя счастливым, когда папа назначил его после смерти Браманте главным руководителем этого колоссального предприятия, оставшегося величавым памятником «золотого века».

Поручая Рафаэлю эту постройку – заветную мечту своего отца, – папа писал в бреве «Рафаэлю Урбинскому»: «Всем известно, что ты достиг совершенства в искусстве живописи, но Браманте считал тебя также всегда великим архитектором, и так как ты доказал справедливость его мнения моделью этого храма, то, согласно последнему желанию покойного Браманте, я назначаю тебя строителем собора, желая, чтобы он воздвигнут был возможно скорее и великолепнее…»

Лев X не ошибся в своем выборе.

«Разнообразие талантов этого молодого художника необычайно». Так писал о нем знакомый уже нам папский секретарь, свидетельствовавший о доброте Рафаэля. «Кажется, он первый, превосходнейший в живописи, как в теории ее, так и в выполнении. При этом он огромный талант в архитектуре, изобретающий и осуществляющий такие планы, которые считались невозможными, по мнению великих мастеров. Один Витрувий, быть может, составляет исключение; но Рафаэль, отрицая или защищая его некоторые принципы, так благороден и беспристрастен, что нельзя видеть в нем и тени зависти или желания превосходства».

При дворе Льва X в это время собраны были лучшие умы Италии. Здесь находились старые друзья Рафаэля, Бембо и Кастильоне. Здесь же познакомился он с Ариосто, великим поэтом, который еще больше вдохновил его творчество.

Гениальные картины следовали одна за другой. Простое перечисление всех произведений Рафаэля потребовало бы размеров почти всего нашего очерка – так изумительна была плодовитость этого полубога, умершего всего 37 лет от роду. Из лучших фресок его при Льве X упомянем «Галатею», исполненную в начале 1514 года.

Фреска эта – изображение поэтической фантазии, рассказа о Галатее и циклопах. Прекрасная Галатея плывет в раковине по морским волнам. Она стоит во весь рост и управляет дельфинами, между тем как Амур указывает путь. За ней огромная свита: тритоны трубят в звучные рога, морские кентавры несут прекрасных нимф на своих спинах и маленькие амуры, летая вокруг, возбуждают в них горячую любовь. Тем образнее живой контраст между этой чувственной любовью и святой страстью, которую изобразил Рафаэль в лице прекрасной Галатеи, обращающей глаза к небу: только от неба ждет она указания своего пути.

В ней соединил Рафаэль божество, сошедшее на землю, и человека, возвысившегося до красоты божества. Этот идеал божественной, чудной и ясной, как кристалл, красоты он взлелеял в своем воображении, так как, по его собственным словам, он не мог найти даже в Риме ту красоту, о которой говорила ему мысль о божестве.

В целом ряде прекрасных фресок в Ватикане изобразил Рафаэль исторические события и торжество церкви.

Знаменитые Лоджии Рафаэля украшают коридор или зал, ведущий в комнаты папы. Эти Лоджии составляют 13 арок со сводами в виде куполов. Здесь Рафаэль изобразил библейские сцены в длинном ряде фресок.

Фрески эти получили общее название «Библии Рафаэля».

Вслед за назначением на должность руководителя строительством собора Рафаэль получил от Льва X новое бреве. Для постройки храма требовалась, конечно, огромная масса материала, который доставлялся отовсюду. Развалины и катакомбы Рима содержали в себе достаточно материала, но он добывался без системы, а главное, в ущерб памяти великого города, без внимания к его святой, античной старине. Папа поручал Рафаэлю наблюдение за этими работами и за сохранением памятников, надписей и т. п.

Ничего приятнее этого не могло быть для Рафаэля, которого глубоко возмущало постепенное уничтожение древнего Рима. Он энергично взялся за работу, посещая ежедневно катакомбы, не страшась ни труда, ни опасности для здоровья. Обширный доклад его папе по этому поводу в виде письма показывает, как серьезно относился он к порученному ему делу. Раскопки и постройка собора стали его любимыми занятиями.

В письме к дяде художник-строитель писал: «Какой город на свете достойнее Рима? Какое предприятие может быть величественнее этого собора, который должен быть единственным в мире храмом?» «Теперь он занят великим делом, которое будет изумлять будущий мир», – пишет о нем все тот же папский секретарь и объясняет, что речь идет уже не о здании или картине, но что Рафаэль задумал восстановить древний Рим в его исконной форме, величии и порядке. Уничтожив несколько холмов, образовавшихся из щебня, раскопав фундаменты зданий и восстановив многое пред изумленными очами Льва X, он заставляет народ верить, что Господь послал его для спасения древнего Рима. При этом опять похвалы скромности Рафаэля, который не только не заносчив, но охотно обсуждает со всяким свои планы и принимает возражения, готовый всегда чему-нибудь поучиться у другого.