Э. Пименова - Франциск Ассизский. Его жизнь и общественная деятельность

Как только возвышался чей-нибудь голос, проповедуя аскетизм и евангельскую простоту, немедленно возле проповедника образовывалась толпа слушателей, в числе которых можно было найти даже представителей духовенства. Еще в XII веке, до появления Франциска, в Италии возникла секта, проповедовавшая евангельскую нищету. То же самое проповедовал и Пьер Вальдо, основатель секты Лионских нищих. Между этим проповедником и Франциском существует очень много аналогий. Свое учение Пьер Вальдо основывал также на одном лишь Евангелии, требуя от своих учеников отречения от всех благ земных и полной нищеты ради служения бедным. Весьма возможно, что Франциск узнал из рассказов отца об этой секте и о тех преследованиях, которым она подвергалась, весьма возможно, что именно последнее обстоятельство заставило его с особенною настойчивостью проповедовать своей братии покорность церкви и папству, опасаясь для своего ордена участи вальденцев.

Все эти попытки евангельской проповеди ясно указывают, что назревала реакция против материализации церкви, и идеи возвращения к первобытному христианству уже носились в воздухе, когда с Франциском совершился душевный переворот, превративший его из разгульного юноши в апостола нищеты.

Все биографы Франциска подтверждают, что в его время в Ассизи религиозное брожение было сильно, и Франциск не мог оставаться чуждым этому движению.

Жизнь Франциска в отцовском доме после его неудачного рыцарского похода делалась все тяжелее и невыносимее. Старик Бернардоне, мелочный и тщеславный человек, не мог простить сыну гибели своих честолюбивых надежд и разочарования. Он постоянно давал ему это чувствовать и отравлял его существование упреками. Когда же Франциск обрел душевный покой, и христианский идеал назрел в его душе, эти упреки перестали на него действовать, но тут явился новый повод к столкновениям с отцом. Бернардоне, нисколько не стеснявший своего сына, когда он тратил деньги на разные безумства и кутежи, возмутился, когда Франциск перестал пировать с товарищами и начал раздавать нищим все получаемые от отца деньги. Увещевания не действовали на Франциска и, чтобы прекратить его расточительность по отношению к бедным, отец совершенно перестал давать ему деньги. Пропасть между отцом и сыном увеличивалась все более и более, несмотря на все старания кроткой матери, и вскоре они совсем перестали понимать друг друга. Франциск уходил на целые дни из дому и бродил, погруженный в свои мысли, по окрестностям города. Он чувствовал в себе прилив безмерной любви и сострадания к человечеству; в то же время был так одинок, что ему не с кем было поделиться своими мыслями. Франциск пробовал поверять их разным людям, но ясно видел, что его или не понимают, или насмехаются над ним. Он даже попробовал отправиться к епископу и излить ему душу. Но тот, так же как и все, к кому обращался “апостол нищеты” за сочувствием, не понял его и даже усмотрел в его мечтах нечто вредное и противоречащее учению церкви. Не встречая нигде отклика на крик своей измученной души, жаждущей истины и утешения, Франциск все больше и больше уходил в себя и стал искать вдохновения и утешения в обращении к Богу.

Однажды, чувствуя потребность помолиться, он зашел в маленькую часовню св. Дамиана, совсем утонувшую в густой зелени окружавших ее оливковых деревьев и кустов. Величественные кипарисы и сосны скрывали от глаз прохожих маленькую часовню, пришедшую уже в состояние полного разрушения, так как старик священник, живший возле этой часовни, был слишком беден, чтобы ее реставрировать. Но в этой часовне, лишенной всяких украшений, над убогим каменным алтарем, висело превосходно выполненное распятие, замечательное тем, что художник, вопреки господствовавшей рутине, не пустился в детальное воспроизведение страданий Спасителя, действующее на воображение молящихся, а постарался изобразить на лице распятого Христа выражение божественного спокойствия и кротости. Пригвожденный к кресту Христос как будто говорил людям: “Приидите ко мне вси страждущие и обремененные и Аз успокою вы”, – и такое изображение Спасителя, конечно, всего более отвечало душевному настроению Франциска, поэтому-то он часто посещал эту полуразвалившуюся часовню и молился перед ее убогим алтарем. Взывая к Христу, чтобы Он указал ему путь к истине и добру, пролил свет в его душевные потемки, впечатлительный и нервный Франциск не раз, вероятно, впадал в состояние религиозного экстаза, и вот ему показалось однажды, что образ Христа оживляется, и он слышит чудный голос, призывающий его к служению Богу истины. Душа Франциска исполнилась невыразимого блаженства, и он вышел из часовни словно обновленный.