Василий Минаков - Командиры крылатых линкоров (Записки морского летчика)

— Как полагаешь, штурман, почему перенесли удар? [343]

— Думаю, на всякий случай. Дезоризнтировать фрица, если что заподозрил... Как с горючкой?

— Хватит, с запасом! А вдруг с десантом застопорилось?

— Типун тебе на язык, командир!

Снова кружим во тьме молча. Ждем...

— Справа выше — самолет! — вторгается в тишину звонкий доклад Жуковца.

— Не спускай с него глаз, Саша!

Не изменяя курса, приглушаю моторы, гашу выхлопы. На минуту отрываю взгляд от приборов. В черном небе, среди россыпи звезд, мелкими прыжками движется пара желто-оранжевых светляков...

— Бомбардировщик. Немецкий, — по каким-то невидимым признакам угадывает Панов.

— Во гад! — тут же подтверждает Жуковец. — Фонари вешает!

Позади удаляющихся огоньков, далеко внизу, поочередно вспыхивают слепящие вольтовы дуги. Спустя минуту из них образуется длинная огненная гирлянда. Под ней вторая — ее отражение в море.

— Неужели пронюхали, сволочи? — ругается Прилуцкий. — Как раз время...

— По курсу катеров навешал?

— Не угадал, в стороне...

Некоторое время напряженно всматриваемся в море. Пустота, кораблей не видно. Кажется, правда промазал фриц.

— Время, командир! Вывожу на цель.

— Давай, Коля!

Справа под крылом Цемесская бухта. Иду на приглушенных моторах.

— Горизонт!

Мобилизую всю волю так, будто иду на цель впервые в жизни. Строжайше выдерживаю заданную скорость, высоту, курс. В наушниках слышу, как дышит Прилуцкий. [344]

Далеко впереди занимаются два пожара. Ближе — третий...

— Сброс!

Отворачиваю в море, оглядываюсь назад. Вот и наш...

— Хорошо легли, Коля?

— Как раз в точку! Спасибо, командир.

— Тебе, друг, спасибо!

— Смотрите, смотрите!! — захлебывается Жуковец. — Началось! Во дают «катюши»...

* * *

Семь ярких пожаров, зажженных экипажами нашего полка, четко обозначили створ. Десятки кораблей с десантом ринулись по этому сигналу через бухту. Одновременно сотни коротких огненных дуг гвардейских минометов, тысячи орудийных вспышек отразились в свинцовой, подсвеченной заревами воде...

Началось!

Небо, казалось, гудит, как пчелиный улей. Десятки бомбардировщиков, штурмовиков, ночных юрких По-2 с разных аэродромов устремились к городу...

Началось!

* * *

Захожу на посадку, но аэродрома не вижу.

— В чем дело, штурман?

Коля молчит.

— Черт его знает... — обескураженно отрывается от плексигласа.

— Промазали, что ли?

— Где тут промазать? Какой-то туман...

— Туман? Откуда? Море же чисто! И над Кирилловкой... При таком ветре...

Чертовщина какая-то в самом деле. Небо в звездах, норд-ост такой, что любой бы туман разметал в клочья... Может быть, тут, за горами, затишье?

— Что будем делать?

— Попробуй пробить. [345]

Осторожно снижаюсь. На остеклении — ни росинки.

— Завесу, что ли, поставили наши?

— С ума сошел! Перед посадкой...

Делаю полукруг, снижаюсь еще. Сто метров, восемьдесят... Наконец проглядывается полоса. Садимся.

Оказалось — пороховой дым! Артиллерия наша так поработала, что изменила «метеорологию».

Аэродром — как растревоженный улей. Стартуют, садятся, снова стартуют ночные бомбардировщики...

— Даем фрицу жару! — с разгоряченными лицами, с блестящими от боевого азарта глазами делятся впечатлениями возвращающиеся из боя экипажи. И тут же снова уходят в воздух.

Свершилось! Сколько мечтали, сколько ждали этих счастливых часов...

— Как там десант?

— Закрепился, вгрызается в их оборону...

— С ходу заняли шесть причалов!

— Катера прямо по берегу дали торпедами...

Постепенно выясняется: наступление идет с двух направлений — от цементного завода «Октябрь» и с плацдарма на Мысхако. Противник ожесточенно сопротивляется, бросает в контратаки танки, завязались уличные бои...

Первые удачи. Но уже ясно, что бои за город будут тяжелыми, вероятно, продлятся не один день...

Пожары, возникшие в результате нашего бомбоудара, полыхали до самого утра. Одновременно с высадкой первых отрядов десантников начали свою работу по подавлению огневых средств противника легкие бомбардировщики По-2 и МБР-2. Стоило появиться над городом лучу прожектора, блеснуть вспышке орудийного выстрела, как туда тотчас сбрасывались бомбы. Всю ночь, несмотря [346] на неистовый норд-ост, точно по плану работали самолеты, помогая десантникам продвигаться вперед.

С рассветом враг бросил в бой свою авиацию. Навстречу ей вылетели истребители 11-го гвардейского авиаполка, базировавшиеся на нашем аэродроме. Вспыхнули ожесточенные воздушные бои над бухтой, на подступах к Новороссийску. Несколько раз подымал в воздух свою эскадрилью прославленный на флоте летчик капитан Литвинчук. Дерзко, красиво дрался Борис! Все попытки вражеских бомбардировщиков прорваться к городу и отбомбиться прицельно оканчивались неудачей. Группы «юнкерсов» и «хейнкелей» рассеивались, не дойдя до цели, сбрасывали свой смертоносный груз куда попало. Прочерчивая в небе черные зловещие полосы, падали сбитые стервятники...