Василий Авченко: Фадеев

При подготовке «Разгрома» к печати было снято много «грубого натурализма», в частности, вымараны множественные выражения «твою мать» и т. п.

Были и попытки «амнистировать» Мечика, доказать, что он — не враг революции и вообще не такой уж негодяй. Литературовед В. Боборыкин назвал его «незадачливым мечтателем», наивным и чистым, которого сами партизаны оттолкнули от себя. О том же писал Б. Беляев, которого Озеров обвинял в «примиренческом» отношении к образу Мечика. Но их голоса, как говорится, тонули в общем хоре. Интересно, что в экранизации 1958 года Мечик показан вполне терпимо. Не то в опере «Разгром» А. Николаева, где Мечик убивает (!) Морозку.

В 1955 году Фадеев не поддержал идею МХАТа инсценировать «Разгром»: это, мол, вещь камерная, лучше ставьте «Тихий Дон» и «Хождение по мукам» — произведения монументальные, социально-психологические. Писал завлиту театра Суркову: «Вас просто заставят „приглаживать“ и Морозку, и Варю, а приглаженные они никому не нужны». Указывал и на политический момент: в «Разгроме» враги — японцы, а теперь СССР налаживает связи с Японией, где «большой подъем рабочего движения и движения за мир». Нецелесообразно, считал Фадеев, «переносить огонь» и на белое казачество, «поскольку его давно уже не существует и поскольку среди белой эмиграции в разных странах так сильны сейчас патриотические настроения в пользу СССР».

Светланская (центральная улица Владивостока) была Американской, Светланской, Ленинской, сейчас — снова Светланская.

В 1929 году главная газета Приморья «Красное знамя» напечатала стихотворение Доната Мечика «Майские песни»:

Писатель Юрий Лясота в книге «Братья Сибирцевы» изображает встречу Т. Мечика и Булыги в Сергеевке, но ее не могло быть.

В материалах о партизанском движении в Приморье упоминается секретарь комсомольцев села Казанки Мария Анисимовна Мечик — видимо, сестра Тимофея.

В «Разгроме» упомянут «голубоглазый немец из взвода Метелицы».

Опять же к вопросу о тесноте истории. Внучатый племянник партизанского командира Николая Ильюхова — Анатолий Ильюхов, мой коллега, много лет проработавший руководителем бюро РИА «Новости» во Владивостоке. «Я увидел Николая Кирилловича уже взрослым, когда он приезжал на 50-летие освобождения Приморья. Много говорили, потом он улетел в Москву. В гостях у него я был дважды», — говорит А. М. Ильюхов.

Интересно то, что это проклятие, это столкновение жизненной и художественной реальностей, требовавшее не всегда возможных переделок, висело над Фадеевым всю его литературную жизнь: «Разгром», «Молодая гвардия», «Черная металлургия»… Слава богу, что «Разгром» все же был закончен и потом перфекционистом Фадеевым не переписывался.

Выполнить обещание он не успел, но «Литературная газета» 30 ноября 1957 года сообщила об этой воле Фадеева в статье «Досадное недоразумение».

Как уже говорилось, Фадеев писал, что Дольников в партизанах вел себя неприглядно, отчего «соколята» перестали с ним общаться.

В 2016 году вышла повесть Олега Кашина «Приморские партизаны», аттестованная как «конспирологическая фантазия» на соответствующую тему. Действие ее, впрочем, происходит вдали от Приморья.

В 2015 году Верховный суд РФ смягчил приговор. Два пожизненных срока А. Ковтуна и Илютикова заменены на 25 лет и 24 года, сроки Кириллова и Савченко снижены с 22 до 19 и с 25 до 24 лет. В отношении Никитина и В. Ковтуна приговоры отменены полностью, дела направлены на повторное рассмотрение, так как Верховный суд счел недоказанным участие «партизан» в убийстве четверых наркодилеров. В июле 2016 года присяжные признали «партизан» невиновными в данном преступлении, Никитина и В. Ковтуна освободили в зале суда.

Постановка Ефима Табачникова. Нынешний худрук «Горьковки» Ефим Звеняцкий играл в спектакле Мечика.

В описываемый период Фадеев вообще увлекся кино, хотя роман этот не был взаимным. Он знакомится с режиссерами Калатозовым, Бартеневым, Шуб, Эйзенштейном, в июле 1933 года выступает на совещании работников кино и литературы о необходимости более тесного контакта между этими двумя сферами. Советует Шолохову активнее участвовать в работе над экранизацией «Поднятой целины», поскольку «совместная работа писателя с режиссером входит в моду» (Либединский тогда сотрудничал с Калатозовым, Лапин — с Шуб, сам Фадеев — с Довженко).