Пен Фартинг - Собаки, которых мы спасли. Нет места лучше дома

Впрочем, мне, как обычно, немного надо было, чтобы вспомнить, зачем я этим занимаюсь. Мое альпинистское снаряжение было свалено в углу, поверх кипы газетных вырезок. Со своего места я мог разглядеть заголовок верхней статьи. Она была посвящена Наузаду и его прибытию в Великобританию.

Я щелкнул по папке с фотографиями у себя на компьютере и нашел снимок щенков Тали в металлическом ящике, который мы приспособили, чтобы перевезти их в «Афганский приют для животных». На экране появилась мордочка щенка, тыкающегося в железную сетку. В то время мы думали, что потеря двух взрослых псов это худшее, что могло случиться. Увы, но словно чтобы доказать, насколько Афганистан может быть опасен с самых разных сторон, центр пострадал от внезапно вспыхнувшей эпидемии парвовируса.

Пока я не получил сообщение с описанием происшедшего, я даже не слышал о такой болезни. Но она оказалась крайне неприятной: погибли все щенки, кроме одного. Из всего помета Тали уцелел один тощий малыш, которого мы решили назвать Гильмендом.

Я пощелкал мышкой в поисках самых свежих фотографий. На одной из них был испуганный жилистый молодой пес, который по-прежнему находился в афганском приюте. Это и был Гильменд, и благодаря нашей благотворительности, которая получала все более широкий отклик, я знал, что скоро он попадет «домой» — если, конечно, карантинный центр, где ему предстояло провести шесть месяцев, можно было назвать домом. Это должно было произойти в январе 2008 года. История щенка тронула сердца множества людей, которые нас поддерживали. Мне кажется, для них он стал чем-то вроде последнего фрагмента истории афганской стаи. Благодаря щедрым пожертвованиям, мы наконец собрали достаточную сумму, чтобы оплатить перевозку пса в Великобританию и полгода карантина.

Порой я смотрел на Тали, и чувство вины за то, что я не сумел сберечь всех ее щенков, затопляло меня, как талая вода весной. Но теперь, по крайней мере, я знал, что хоть одному из них мы обеспечим счастливую жизнь.

Тем временем моя обычная работа начала становиться все более изматывающей. От обычной службы морпехов она отличалась очень сильно — и не сказать, чтобы в лучшую сторону.

Чисто внешне недавнее повышение по службе было благим делом. Но на самом деле оказалось, что к повышению прилагался письменный стол — и вот это меня уже не порадовало. Привыкая к новой должности, я поразился, насколько сильно меня утомляет это бесконечное сидение на месте.

Сразу после возвращения из Афганистана я служил инструктором по физподготовке в десантном подразделении. Там я целый день активно двигался. Я либо по нескольку часов проводил на тренировках с парнями, либо выводил группу на болота. И мне это нравилось. Приоритетом номер один для меня было проводить как можно меньше времени за письменным столом, однако новая жизнь обернулась чем-то прямо противоположным.

Причем когда я говорю, что у меня была сидячая работа — насчет стола оставалось лишь догадываться, поскольку он был вечно завален горой бумаг и папок. Так было, когда я за него только сел, и лучше не становилось.

Парень, который передавал мне дела, высказался просто:

— Старший сержант Фартинг, ваша работа — организовывать отпускные поездки для примерно семи тысяч морпехов и прикрепленных к ним десантно-диверсионных подразделений, предпочтительно где-то за рубежом, в жарких регионах, чтобы они могли сбросить стресс после службы в Ираке и Афганистане.

Проинструктировав меня так быстро, как это только было возможно, мой предшественник торопливо собрал вещи и скрылся. Мне показалось, он был странно рад покинуть свое прежнее рабочее место.

«Ладно, нет проблем», — подумал я. Организовывать поездки для парней мне приходилось и на прошлой работе. Я знал, насколько им это необходимо, чтобы преодолеть травматический опыт полугода службы на передовой. Сейчас все обещало быть примерно так же, только помасштабнее и с большим бюджетом.

Так мне казалось, по крайней мере. Но вскоре я осознал свою ошибку.

— Да, кстати. Забыл сказать. На все про все у вас будет всего сорок тысяч фунтов, — прокричал, оборачиваясь, мой предшественник, уже в дверях.

Мой старый учитель математики, который никогда не питал особых иллюзий на мой счет, сейчас испытал бы чувство законной гордости при виде того, как быстро я произвел все необходимые подсчеты и убедился, что этого просто не может быть. Я все же взял калькулятор и проверил. Но нет, на экране высветились все те же цифры: на каждого морпеха я мог потратить воистину королевскую сумму — 5 фунтов и семьдесят один пенс.