Павел Павленко - Мартин Борман - «серый кардинал» третьего рейха

План Бормана — Мюллера был выполнен точно: на Лертерском вокзале произошла смена Бормана на двойника, а на Инвалиденштрассе их встретил переодетый патруль. Только на самом деле в задачу патруля входило устранение Штумпфеггера и двойника в момент побега. Впрочем, одновременно раздались выстрелы и из разрушенного здания: для перестраховки в руинах засели два эсэсовца, которым поручалось завершить операцию по устранению свидетелей. Когда лжепатруль и группа беглецов покинули Инвалиденштрассе, эти двое раздели двойника, раздавили во рту каждого трупа ампулу с ядом и бросили невдалеке от тел подделку — записную книжку Бормана. Далее им оставалось в условленном месте устранить власовцев из лжепатруля...

Сам же рейхсляйтер покинул Лертерский вокзал в компании проводников Мюллера и беспрепятственно добрался до дома № 117 по улице Курфюрстендамм, в подвале которого прежде находилась телеграфная гестапо. В 1945 году часть помещения выгородили под общее бомбоубежище. Здесь Борман, Мюллер и помощник последнего Шольц поджидали новых проводников. Посланцы Алоиса Гудала не заставили себя долго ждать. Беглецов разделили — каждому был уготован свой маршрут.

Сначала Борман отправился на север Германии к адмиралу Деницу. Им удалось встретиться. Сообщив адмиралу в общих чертах суть поставленных целей и [470] сделанных приготовлений, рейхсляйтер убедил Деница бороться до конца и не спасаться бегством: пленение официального главы третьего рейха, назначенного самим фюрером, автоматически ослабит пресс спецслужб противника и облегчит подпольщикам борьбу за возрождение Германии. Получив согласие Деница, Борман пересек границу с Данией и несколько дней скрывался в эсэсовском госпитале, где, как стало впоследствии известно, прятались многие видные нацисты.

Далее путь Бормана лежал через Берхтесгаден. Верный обыкновению все доводить до конца, десять дней он провел в городе, скрываясь на квартире одного из своих бывших служащих и собирая отчеты наблюдателей, следивших за деятельностью противника поблизости от шахт, в которых была захоронена часть нацистского золота. Здесь его навестила Герда. Мартин наказал жене отправиться вместе с детьми в горы — люди Алоиса Гудала подготовили ей место начальницы одного из детских приютов, открытых под патронажем католической церкви.

Однако вскоре после окончания войны американцы нашли семью бывшего рейхсляйтера НСДАП: в местечке Грендерталь на австро-итальянской границе была обнаружена небольшая вилла, где размещался детский приют, которым руководила фрау Борман. Естественно, Герда заявила, что ничего не знает о судьбе своего мужа.

На самом же деле здесь проходил один из маршрутов епископа Гудала: в горах недалеко от виллы находилось тайное убежище, которое использовалось для временного пребывания беглецов эсэсовцев. Этим путем ушли в Италию Эйхман и Борман. Впрочем, у последнего еще хватало дел в Европе: следовало поторопиться с перемещением сокровищ из альпийских шахт. Признаки недавних строительных работ были достаточно заметны, ибо в спешке последних недель [471] войны не хватило времени замести все следы этих захоронений{64}. После короткого визита в Южную Америку летом 1945 года Борман возвращается в Европу, проделав оба вояжа на подводной лодке.

Два года Борман занимался «отмыванием» европейской части сокровищ и закладывал фундамент послевоенной Европы (точнее — фундамент нацизма в послевоенной Европе) в соответствии со своими планами. Большую часть времени он скрывался в лабиринтах монастырских погребов. Его связными и посредниками в налаживании связей со спецслужбами США служили избранные руководители католической церкви, в лоне которой все разведки постарались свить свои гнезда. Американская сторона выглядела наиболее привлекательным партнером, во-первых, потому, что третий рейх не осуществлял на территории США агрессивных военных действий и там объективно не существовало такого непримиримого отношения к нацистам, какое возникло в европейских странах, на себе испытавших «прелести» фашизма. Поэтому американцы могли быстрее пойти на полномасштабный сговор. Во-вторых, экономика этого государства не пострадала в последней войне и могла дать наибольшую отдачу от вложения в нее капиталов. Поэтому союз с американцами сулил быстрое и эффективное «отмывание» денег в ближайшие несколько лет. К моменту государственной реабилитации Германии Борман уже обладал бы всем спектром мощных финансовых рычагов. Упор на сотрудничество с американскими спецслужбами позволял также укрепить контакты с ведущими промышленно-финансовыми корпорациями США, способными уже [472] в ближайшем будущем — при условии достижения соответствующих договоренностей — активно и легально поддерживать в Европе линию Бормана.