Михаил Наумов: Хинельские походы

«Хлеба и сухарей, товарищ капитан, давно нет, — жаловался Артем, — детишки болеют, женщины плачут. Жить приходится в землянке, а погода плохая, и самолеты не прилетают. Отправил я в Москву только половину, — которые послабей да поменьше, а с остальными бедую…»

Инчин должен был «выколотить» продовольствие от командиров Знобь-Новгородского и Середино-Будского отрядов Горюнова и Сеня и тем поддержать «девятую нестроевую» Гусакова, а пока я хлопотал о том, чтобы вслед за Инчиным направить старику специальный продовольственный обоз.

Теперь это уже сделано: пятьдесят голов рогатого скота и десять коровьих туш (на тот случай, если бы скот разбежался при перестрелке), а также двадцать возов с пшеницей были направлены Гусакову и нашим северным отрядам.

В эту экспедицию ходила рота конотопцев под командой самого Кочемазова. Он возвратился, а часть партработников была высажена на хинельский аэродром, и вот сейчас дневник Инчина должен рассказать мне о партизанских семьях и о положении в Брянском лесу.

Я поспешил в свою канцелярию. Она по-прежнему была пуста: Фомич и Мельников гостили у ямпольцев, отмечавших знаменательную дату — годовщину своего отряда.

Я взял тетрадь Инчина с надписью на ней: «Четвертый Хинельский поход» и приступил к чтению.

«24.10.42 г.

Закончена «дележка», намечены командиры и комиссары обоих эсманских отрядов, командиры и политруки групп, комвзводы и младшие командиры. Написан приказ, капитан Наумов назначен начальником сумского штаба, а я еще ничего не знаю о себе. Куда пойду?

Назначают меня начштаба Военно-эсманского отряда, но это меня нисколько не устраивает. Хочу остаться с капитаном. Слишком уж я привык к нему. Да и он не хочет расставаться со мной, но — пока мы не выступили из Брянских лесов — капитан не в силах применить свою власть.

25.10

Эсманцы так и не смогут окончательно расстаться: одни переходят к военным, другие от военных уходят к местным, причем отряд № 2 называют в шутку «Отрядом местной обороны». Командиром этого отряда назначен Анисименко.

Я категорически отказался следовать с Ивановым.

27.10

Отряды направились в путь. Мы следуем в зону Хинельских лесов. Мы — это партизанские отряды Ямпольский, Эсманский № 2 и Конотопский. Я следую с главным штабом.

Исходный пункт — Белоусовка. Здесь мы простились с Эсманским № 1, Сабуровским и прочими, которые будут двигаться в рейд завтра.

Идем через ст. Победа на пос. Озерное, Александровский, Родионовка, Ломленка.

Эсманцы в Александровском захватили шесть полицаев, старосту, бочку спирта.

1.11

Намечена операция в Марчихиной Буде.

Бой начался налетом наших автоматчиков. Гитлеровцы сопротивлялись, но сбежали, оставив ямпольцам 1 станковый пулемет, 25 винтовок, 12 убитым и и 6 пленными. Захвачено 30 лошадей, 50 коров, 1000 пудов зерна. Я достал одну бочку меду, гитару. У нас потерь нет. Один человек легко ранен.

2.11

В 4.00 получил приказание перевести гарнизон в Хинельские леса. Главштаб также переводится на дислокацию в зону Хинельских лесов.

3.11

Строю землянки штабу.

Ношусь, как леший, от отряда к отряду, от группы к группе, от командира к командиру: требую людей, повозки, коней, лопаты, топоры, пилы…

Третий день идет снег, ударил мороз. Отряды вышли на операцию, у меня людей нет, землянки не готовы, просто кричи караул да и только. Сам захандрил. Лихорадит.

6 и 7.11

В ознаменование Великого Октября совершили рейд по всему Червонному району. Во многих селах провели митинги и собрания. Выступали Фомич и Анисименко. Обошлось без боя.

9.11

Утром проводил работы по устройству штабных землянок. Одну уже сдал «в эксплуатацию»: устроились там Малый Леня и Николай (радисты). Сидят с утра и до ночи, священнодействуют.

Получили приветственную радиограмму товарищей Пономаренко и Ворошилова 7.11.42 г. Дали ответную.

В 11.00 пять самолетов противника начали бомбить село Хинель, в котором сосредоточились отряды Ямпольский, Конотопский, две роты второго Ворошиловского и главный штаб. Сброшено 30 бомб.

23.11

Готовлю бомбоубежище для штаба. Сделаем и себе. Есть у меня и диверсионная группа. Теперь буду готовить бронебойщиков, пулеметчиков и минометчиков.

Словом, умирать нет времени. Вместе с конотопцами готовлю кузницу. Все это создано из ничего, в лесу, при остром недостатке в людях. Кроме того, мы сами обеспечиваем себя, штаб, работников типографии и три партизанские семьи всем необходимым.