Эрик Димок - Джим Кларк. Легенда гонок. Часть 1.

Перед Гран-при в Ранде Джим потянул спину, играя в снежки, в Кортина д’Ампеццо на праздновании его успехов с «Ford Cortina», и не мог принять в нем участие. Стюарт как раз искал место в Формуле-1, но он знал, что «Lotus» - это команда Джима и им двоим там будет тесно. Чепмен в любом случае не мог бы себе позволить их обоих. Позже Грэм Хилл пришел в «Lotus», но Джим не был против, так как знал, что он быстрее.

Нежелание Кларка быть обманутым нечестными юристами или бухгалтерами привело к его личной и, в долгосрочном плане, семейной неудаче. Он чувствовал себя настолько в безопасности в Дансе, пограничном городке, где он жил, что это стало причиной многих ошибок и недопониманий. Там он обращался к тем людям, которым, по своим ощущениям, мог доверять. Но оказалось, что они были даже более наивны, чем он сам. Его семейные бухгалтер и адвокат не справлялись с работой. Они были способны заниматься только оффшорными компаниями и теми денежными операциями, которые были более выгодны с точки зрения налогов. Они говорили на жаргоне и вели образ жизни, свойственный их среде, но, в сущности, большую часть того, что они знали, выяснял сам Джим.

Он никогда не хотел обременять себя денежными заботами. Он знал, что зарабатывает достаточно много, по привычным ему меркам, и все, что ему нужно было сделать, это найти кого-то, кому он мог бы доверять, чтобы вести его дела. Он вырос в окружении, где доверие решало все, где верили людям на слово и где, пока не доказано обратное, можно было доверять их решениям.

Думаю, подобно многим, я попал под власть обаяния Кларка. Он никогда не вел себя как звезда, и я с трудом мог поверить, насколько шумным он может быть, поскольку его всегда описывали как тихого, нерешительного и скромного. Он кидался шариками из хлеба в коллектив из Глазго, членом которого я был, в отеле «Carfraemill» после гонок в Чартерхолле, трассе на границе Шотландии в пятидесятых, и кидал их снова, в команду противников - «BRM» - в отеле «de laVille» в Монце уже в шестидесятых. Он даже не разыгрывал из себя знаменитость, он был таким неподдельно скромным, что мог показаться совершенно обыкновенным, одним из многих. На самом деле, он, разумеется, не мог оставаться совершенно неизвестным. Его постоянно преследовали охотники за автографами. Туристы набивались в холл отеля, только чтобы мельком взглянуть на него. Мужчины улыбались в благоговении и уступали ему дорогу. Девушки замирали, особенно, когда он смеялся, что было часто. Его лицо освещалось в такие моменты, а его темные глаза искрились и сверкали.

К 1966 году он научился с этим справляться. Он мог успокоить человека, если хотел этого, но ему было сложно не иметь совсем никаких уж претензий. Он был чемпионом мира, в конце концов, и какие бы сомнения он не испытывал на счет того, кто является лучшим и быстрейшим гонщиком на планете, их он оставлял исключительно для себя. Он вполне мог быть душой компании и любил поговорить о машинах, и напряженным я его видел только в обществе Колина Чепмена, основателя «Lotus». Стоило Чепмену поманить его рукой в паддоке, как Джим подчинялся, не из покорности, но потому что эту пару связывало тесное сотрудничество, своеобразный симбиоз, в котором каждый зависел от другого.

Окружение хорошо знакомых людей смягчало стресс, который Джим Кларк получал во время гонок. Вдали от дома, это часто воспринималось, как нерешительность, хотя его сестра, Бетти, не считала его нерешительным: «Не верьте всем этим историям про его нерешительность. Вы бы видели, как он принимал решения на ферме, он был быстрым, уверенным в себе, и отлично знал, что он делает. Нерешительностью там и не пахло».

Не был он нерешительным и когда речь заходила о деньгах. Питер Хетерингтон, управлявший финансовыми делами Джима, начиная с 1965 года, опровергает бытующее мнение, что он был нерешительным. «Я слышал, что так говорят. С моей точки зрения это неправда, потому что, приняв однажды решение, он никогда не колебался, он говорил, возьми и сделай это».

Барри Джилл, гоночный корреспондент «Daily Herald», считал его гонщиком из гонщиков, чья страсть к лидированию от самого старта возносила его на вершину спорта. «Джимми казался берсерком, когда падал флаг, - говорил он. - Некоторые критики описывали его гоночную тактику, как безрассудную, но падающий флаг вызывал у него резкий скачок адреналина и включал все физические и умственные способности на максимальные обороты». Джиллу нравилось добродушное подшучивание Кларка, когда он вместо Грэма Хилла заранее писал в «Deal's Hotel» газетную колонку, перед Гран-при ЮАР на рождество 1962 года.