Леонид Кучма - После майдана 2005-2006. Записки президента

Легко заметить, что более-менее конкретными можно считать только первые три пункта. Остальное - общие слова. На деле это оказались шаги не к людям, а от людей.

Тимошенко попыталась обслуживать интересы не украинской экономики и не граждан Украины, а свои личные политические и экономические интересы. В результате экономика оказалась на грани тяжелого кризиса.

На этом фоне и стало видно, что я, в отличие от них, обслуживал интересы украинской экономики, и ничего больше.

20 апреля

Вчера говорил с Гальчинским. Обсуждали тему валютного курса. А сегодня доллар рухнул, вернее, его рухнули - резкая ревальвация, и это в условиях падения темпов производства, сокращения экспортного потенциала, наших намерений как можно скорее стать членом ВТО. Мы как чувствовали…

Гальчинский - это человек, который, как говорится, по работе, по долгу службы в свое время строго следил за процессами валютного регулирования в Нацбанке. Он был председателем Совета НБУ. Я всегда прислушивался к его мнению в этих вопросах. В свое время он защитил докторскую диссертацию по денежно-кредитным отношениям. В экономических вузах сегодня изучают теорию денег по его учебнику, написанному еще в начале девяностых годов (на хорошем, между прочим, украинском языке).

Денежно- кредитные отношения -его стихия. Его задача была - не допускать никаких перекосов в денежной политике. Он отрицательно оценивает любые резкие движения в денежно-валютной сфере. Категорически против! Обвальную ревальвацию гривни считает аномальной.

Кстати, при новой власти он оказался - не по своей воле - вне Национального банка. Его попросту оттуда выкинули, хотя срок действия Совета должен окончиться только в 2007 году. Так определено законом о Национальном банке. Для новой власти законы и в этой области оказались ничего не значащими. Типичная политическая расправа с близким сотрудником бывшего президента.

Разговоры о том, что новые власти могут в течение нескольких месяцев или полугода искусственно укрепить гривню, шли несколько последних недель. Но чтобы сделать так непродуманно… У меня это не укладывается в голове. Я думал, что к концу года гривня будет постепенно укрепляться. Но ни в коем случае не так, как случилось, - не одним махом. Я не знаю, что за теоретики там сегодня сидят.

Кажется, Ющенко сейчас попадает в ситуацию, которая мне хорошо знакома. Не знаешь, что делает и что замышляет твоя «свита», и не можешь проверить. Если он сам заявил, что выступает против манипуляции валютным курсом, а она вслед за этим осуществляется, то что это означает? Это означает, что жизнь «свиты» проходит мимо него.

Такие кардинальные вещи, как резкое снижение цены доллара, не должны делаться без президента. То, что цена доллара у нас была завышена и остается завышенной, - очевидно. Когда мы переходили с купонов на гривню, курс доллара был установлен в 1,87 гривни - это была более-менее реальная цена. Потом, в годы мирового финансового кризиса, курс упал до 5,2 гривни за доллар в 1999 году. В этом были свои минусы и свои плюсы. Мы начали стимулировать экспорт. То же самое сделала и Россия. В свою очередь США с аналогичной целью опускают курс доллара. Ревальвация нам, конечно, нужна, но постепенная, а главное - предсказуемая, плавная. Нельзя было устраивать «дефолт» для людей, имеющих доллары. Нельзя было устраивать «дефолт» и для предприятий, работающих на экспорт, и для банков, значительная часть активов которых также представлена в иностранной валюте.

Когда я слышу, что пострадают одни «олигархи», которые продают за рубеж металл и товары химической промышленности, комментарий могу дать один: абсурд. Эти выживут, хотя их копилки станут более тощими. А как быть многим обычным предприятиям, в первую очередь - малому и среднему бизнесу, тем, кто работает практически с нулевой рентабельностью? К примеру, наша швейная промышленность. Многие фабрики работают на давальческой основе: западные ткани, западные лекала, западное оборудование, своя только рабочая сила, помещение и энергия. Им теперь выжить будет очень трудно.

Все- таки не укладывается в голове, что такое кардинальное решение могло быть принято без президента. Если это правда, то он должен был бы высказаться так резко, чтобы впредь ничего подобного не допускали. Но он молчит. Получается, что он явочным порядком до срока отказывается от своего исключительного положения в системе президентской республики, каковой до Нового года будет оставаться Украина.