Леонид Кучма - После майдана 2005-2006. Записки президента

А для устройства приемов правительственного уровня предполагал и далее использовать Мариинский дворец, предварительно поставив его на капитальный ремонт. Склон, на котором он стоит, ползет, надо спешить, если не хотим остаться без единственного в Киеве представительского здания. Такой вот Киев нам оставила советская власть. Единственное представительское здание на весь город, и того можем лишиться. Столицам других бывших советских республик повезло больше. Правда, на время намечавшейся реконструкции Мариинки у моей администрации должно было быть право иногда устраивать официальные приемы в «Доме с химерами». Я, правда, ни одного приема там так и не устроил, хотя то, как он был восстановлен, мне очень понравилось, и хотелось показывать это всем и каждому. Все возродили один к одному. Ющенко с первых дней начал принимать там высоких гостей.

Помещение для моего Фонда подбиралось, когда я еще был президентом, так что могло найтись и целое, и новое. Но я хотел совместить приятное с полезным. Приятное - для себя и полезное - для города. До этого здания у городских властей руки могли бы не дойти никогда. Мы восстановили его по сохранившимся чертежам и фотографиям. Работы вела мастерская Орленко, которая занимается реконструкцией исторических памятников. Восстановили даже вагон-купе, в котором познакомились мужчина и женщина, в подарок которой он потом построил это здание.

Глядя на этот дом, думаю: никогда не угадаешь, чем ты запомнишься потомкам. Кто бы сейчас помнил чиновника по особым поручениям при киевском генерал-губернаторе Николая Ковалевского, жившего больше ста лет назад? А теперь все мы знаем его по этому, известному всему Киеву зданию - особняку Ковалевского. Для сооружения дома Ковалевский в начале прошлого века пригласил архитектора Павла Алешина. Для архитектора дом стал настолько близким проектом, что он стремился собственноручно проработать все, вплоть до чертежа дверной ручки. Благодаря этому каждая деталь несла эстетическую нагрузку. Архитектор построил здание как средневековый замок. Пышный декор фасада, мрамор, бронза и другие изыски.

При этом жили люди в доме не только красиво, но и с комфортом. Архитектор использовал последние новинки строительной техники, применил железобетон и искусственный камень, водяное отопление, связал этажи лифтом. Говорят, было даже изготовлено устройство, которое раскачивало ту самую знаменитую комнату-«купе» словно бы во время движения поезда. Впрочем, до нас устройство не сохранилось. Многое другое, увы, - также. В советское время здесь располагались разные государственные ведомства и учреждения, в годы украинской независимости - Министерство иностранных дел. Потом министерство переехало, и здание еще десять лет разрушалось.

Я вообще сторонник того, что исторические памятники, хотя этот дом к ним не относится, надо передавать в частные руки с условием обязательного сохранения всего и вся. Это европейская практика. Мы не переставили ни одной стенки, ничего нигде не добавили, не нарушили. Мне тоже хотелось, конечно, поставить дополнительные перегородки, сделать кабинеты для сотрудников, но тогда помещение потеряло бы свой первозданный вид. Работали не торопясь, спокойно, и вышло, на мой взгляд, блестяще. Не случайно новая власть сразу же положила глаз на это здание. Если бы видели его только снаружи (а снаружи он особенно ничем не примечателен), может, аппетиты разыгрались бы меньше. Но когда побывали внутри, тут двух мнений не было: забрать. Я вообще-то, повторяю, не удивился. Революция ведь без «забрать» - не революция… Почему-то никто не обращает внимания на дом напротив, который практически разрушен. Киевляне называют его «шоколадный домик» за коричневый цвет. В советское время в нем помещался центральный ЗАГС, пока не переехал в построенное для него довольно уродливое здание на Воздухофлотском проспекте.

21 марта

Естественно, возникает вопрос, можно ли было все делать иначе - не допустить появления этих «олигополий» или «кланов», или «промышленно-финансовых групп», или «криминально-бюрократических оргпреступных группировок» (называют их всяк на свой вкус). Этот вопрос задают все, от кого мало что зависело, кому не приходилось принимать серьезных решений, кто смотрел на происходящее со стороны, хотя сам находился внутри событий. Я себе такого вопроса не задаю. Понимаю, что, когда мои записки будут напечатаны, это место будут чаще всего цитировать и выдавать мне за него «на орехи». И все-таки считаю нужным сказать то, что думаю.