Анатолий Максимов - Операция «Турнир». Записки чернорабочего разведки

— Ищи нетрадиционные решения, — напутствовал он меня. — Говорят, Бог создал Землю за шесть дней. Думаю, это неверно: Он сотворил ее за один день, а пять дней думал, какой ей быть. Если придут в голову интересные мысли, приходи за советом. Если я еще буду во главе НТР… Думай и приходи.

Может быть, он предчувствовал, что через год судьба уготовит ему удел быть отлученным от любимого детища — НТР, которой он отдал всю жизнь, позволяя себе спорить даже с самим Берией. Это будет в высшей степени несправедливо и для Квасникова, и для дела разведки. Он создал новую и весьма совершенную структуру по «взлому» строгого эмбарго на передовую науку и технику Запада. Он был вынужден передать НТР новому начальнику, главная заслуга которого — удачная женитьба на дочери крупного военоначальника. Еще до шестидесяти лет, полный сил и глубоко уважаемый в среде профессионалов, Квасников станет вначале консультантом при начальнике разведки, а затем будет отправлен в запас, на пенсию.

Обо всем этом я узнал, работая вдали от Москвы, в Стране восходящего солнца. Но еще не один год будут идти в НТР письма и шифртелеграммы из резидентур на имя Леонида Романовича Квасникова, который в секретной переписке выступал под псевдонимом «Романов».

За несколько месяцев я вполне вписался в коллектив. Мне в разведке нравилось все: четкий ритм рабочего дня, прохладные и тихие залы архива, обработка оперативных писем и шифртелеграмм, слабый гул с площади Дзержинского и подтянутые сотрудники, стекающиеся к величественному зданию густым потоком по утрам и поодиночке покидающие его вечером.

Как-то идя с «ВВ» в столовую на первом этаже, повстречали пожилого сотрудника в простой солдатской форме — гимнастерке образца еще времен войны. Погоны он носил не синие — госбезопасности, а красные, общевойсковые. «ВВ» почтительно поздоровался с этим крепким, чуть полноватым человеком, туго перепоясанным широким ремнем и с орденскими планками на груди. Когда мы прошли дальше, «ВВ» сказал:

— Мы только что повстречали старшину, который работает палачом…

— Па-ла-чом?

— Да. Именно он приводит приговоры в исполнение…

Ошеломляющее сообщение: палач открыто и с достоинством расхаживает среди нас, здоровается за руку… Эта встреча заставила по-новому взглянуть на функции КГБ. Мне подумалось, что они значительно шире, чем о них мне было известно. Ведь КГБ — это еще и оперативный розыск, следствие, суд, приведение приговора в исполнение, если это смертная казнь. Конечно, так поступают только с государственными преступниками, виновность которых доказывается теперь не как в тридцать седьмом. Так я успокаивал себя мыслью, что принадлежу к органам госбезопасности нового типа.

Проходя по лестницам внутренних переходов, я обращал внимание, что часть из них забрана сетками. Пространство среди них напоминало загон для животных в зоопарке. Однажды, идя по одной из таких лестниц, я услышал властный окрик: «Всем уйти в коридор!..» Случайный сотрудник из нашего здания объяснил мне, что так расчищают путь для заключенных из внутренней тюрьмы — их никто не должен был видеть. А сетки для того, чтобы заключенные в отчаянье не бросились вниз головой в пролеты лестниц.

С нового года я официально был включен в подготовку к долгосрочной командировке и утвердил у руководства персональный план-задание на разведывательную работу в Израиле. Нужно было разобраться с оперативными делами источников информации, которых мне придется принимать на связь и руководить их работой, наметить новые объекты разведывательного интереса, изучить агентурно-оперативную обстановку, то есть особенности политической и экономической жизни страны, административно-полицейского режима, специфику работы против нас и советских граждан израильской контрразведки. Я засел за книги о быте и нравах, этнических особенностях населения. Тогда было трудно найти Библию, но я ее разыскал, считая, что знакомство с библейскими сюжетами должно быть частью моей оперативной подготовки.

Правда, меня мучили сомнения: в школе разведки я специализировался по Англии, сейчас готовлюсь к работе в Израиле… Я еще не знал, что в конце шестьдесят второго года меня выведут «под крышу» во Внешторг и направят в Японию.

Руководство отдела приняло решение направить меня с ознакомительной поездкой в Англию, под видом молодого ученого. Наша группа выезжала на конференцию нефтехимиков, и в нее входили специалисты из Госкомитета по науке и технике, Академии наук СССР, исследовательского института катализа, учебного нефтяного института и два человека от КГБ — всего семь. Отправлял нас заместитель начальника отдела внешних сношений ГКНТ Пеньковский.