Ханс-Отто Майснер - Дело Зорге

219

также выходили на помост манекенщицы и, манерно по-ворачинаясь во все стороны, демонстрировали новые фасоны кимоно, сделанных из самых дорогих тканей, расшитой золотом парчи, расписанного вручную шелка, индийского муслина. Перед глазами мелькал мир красоты и живых традиций древнего народа. Проходили манекенщицы в кимоно для любого возраста и для любого случая: для маленьких девочек и старушек, для невест и замужних, для матерей, гуляющих с мальчиком, и матерей, гуляющих с девочкой, для бабушек и вдов.

В перерыве Биргит взяла сумочку и, извинившись, вышла в туалет. Там в выложенной белым кафелем кабине она вырвала из блокнота листок и написала на нем то, что так интересовало Зорге. Тщательно сложив листок, она обернула его десятииеновой купюрой, уголки которой были смазаны клеем еще дома.

В зал она вернулась расстроенная и мрачная. Это сразу же заметил Танака.

— Что с вами, Биргит?

— Дорогой друг, мне бесконечно жаль… Но вы должны меня простить. Разрешите мне, пожалуйста, пойти домой… Чтобы не испортить вам вечер, я пыталась держаться… Но больше не могу. Если я сейчас же не лягу, то определенно заболею. У меня, видимо, начинается грипп.

Танака был слишком вежлив, чтобы возражать. Он тут же встал и покорно пошел за ней к выходу.

— Вы представить себе не можете, дорогая, как мне жаль, что вы уходите. Но у вас действительно больной вид… В глазах лихорадочный блеск, и руки слишком горячие! — с тревогой в голосе проговорил опечаленный Танака. — Но впереди у нас еще не один вечер…

— Я обещаю вам это, дорогой. Хотя бы потому, что сейчас вы меня правильно поняли. Позвоните мне завтра, и мы проведем вместе целый день.

— Надеюсь, этот день будет очень долгим.

— Во всяком случае, он продлится до следующего Дня, — пообещала Биргит и оглянулась: не следит ли кто за ней?

С минуту они постояли молча, затем он подозвал свободное такси. Танака, конечно, хотел бы проводить ее до дому, но она решительно запротестовала.

— Нет-нет, дорогой! Вам надо остаться. Все эти любопытные женщины, — она кивнула в сторону зала, — захотят узнать, с кем вы сегодня были.

220

— И я им с гордостью отвечу, — прошептал ей на ухо Танака, — кем вы скоро будете, моя дорогая!

Она была слишком возбуждена и не поняла смысла его последних слов. Биргит лишь приветливо махнула и велела шоферу ехать. За воротами сада она назвала шоферу адрес дома, расположенного у моста Хидейохи. Там она расплатилась с шофером и пешком пошла через мост.

У второго столба с правой стороны сидел нищий и держал на коленях старую шляпу. По описанию Зорге она его сразу узнала. Увидев девушку, нищий вздрогнул, но убедившись, что за ними никто не наблюдает, с безразличным видом отвернулся в сторону.

Десятииеновую бумажку с заклеенной в нее запиской Биргит держала наготове и, когда проходила мимо нищего, небрежно бросила ее в шляпу. Все выглядело так естественно, что две женщины, проходившие рядом, не обратили на это никакого внимания.

Перейдя на другую сторону реки, она опять взяла такси и поехала в Иокогаму. Биргит не заметила, что машина, следовавшая за ней, быстро развернулась и, не обращая внимания на красный сигнал светофора, помчалась в обратном направлении.

***

В то время, когда Рихард Зорге входил в комнату танцовщицы Фуйико Нахара, а Биргит Лундквист поднималась по лестнице к Бранковичу, перед домом Танаки, скрипнув тормозами, резко остановилась машина полковника Одзаки.

— Достопочтенный Танака-сан ушел в отель Киусу, — извиняясь за своего хозяина, ответил выбежавший слуга.

— Беги в отель и скажи, — приказал полковник, — что его просят срочно вернуться домой. Передай: очень важное дело!

Властный тон офицера не допускал никаких возражений, и слуга, шлепая сандалиями по асфальту, побежал в отель.

Вскоре из темноты парка появился Танака.

— Надеюсь, господин полковник, — после приветствия начал Танака, — повод, заставивший вас приехать в столь поздний час, не очень серьезен?

— Очень серьезен! — коротко бросил Одзаки. — Иначе зачем бы я приехал к вам так поздно.

Хотя не совсем вежливое начало разговора ему не

221

понравилось, Танака пригласил гостя пройти в дом. Од-заки был настолько возбужден, что даже забыл снять обувь. Не обращая внимания на неодобрительные взгляды хозяина дома, Одзаки в тяжелых военных сапогах шагал по дорогим коврам.

— Меня только что информировали, Танака-сан, — без обиняков начал полковник, когда они вошли в гостиную, — что Биргит Лундквист опять была у вас сегодня вечером, точнее, с восьми часов пяти минут до восьми часов тридцати семи минут!