Ханс-Отто Майснер - Дело Зорге

Танцовщица Фуйико Нахара рука об руку с Рихардом Зорге возвращалась в зал.

Расстроенный рояль играл туш, удивленные гости повставали со своих мест, чтобы лучше видеть этого невероятного человека в паре с красавицей Фуйико. Подумать только! Ту самую женщину, которая несколько минут назад поставила его в неловкое положение, он ведет теперь к своему столу!

После минутного оцепенения удивленных гостей в зале «Старого Гейдельберга» разразилась буря восторженных аплодисментов.

Зорге шел уверенно и в то же время скромно.

— Но, господа, — подвигая Фуйико стул, успокаивал он неистовствовавшую публику, — почему такой шум? Я не могу спокойно провести свою даму к столу!

Его гости, не дожидаясь, чтобы их попросили об этом, быстро очистили место. Право Зорге спокойно посидеть с укрощенной красавицей было несомненным! Официант быстро сменил скатерть и поставил перед ними два чистых бокала. Нагао-сан открыл бутылку своего лучшего вина и, низко поклонившись, наполнил бокалы.

— Остаток вечера, — шепнул он Зорге на ухо, — прошу быть моим гостем.

— Согласен! — крикнул Рихард весело и так громко, что каждый из находившихся в зале услышал его. — Я согласен, Нагао-сан, быть вашим гостем… Но тогда разрешите и мне попросить вас наполнить бокалы всем присутствующим здесь господам за мой счет!

Не обращая внимания на доносившиеся со всех сторон радостные возгласы, он повернулся к девушке.

— Древние римляне, — говорил он ей, — правильно делали, что во время триумфального шествия ставили на золоченую колесницу раба, который стоял позади триумфатора и непрерывно шептал ему: «Помни, что смертен!»

— К сожалению, такого раба у вас нет, — быстро ответила она. — Или подобную задачу выполняет этот белый официант?

Зорге быстро обернулся.

229

Бранкович с поклоном протянул ему на маленьком подносе листок.

— Вы просили счет, господин доктор?

У Кийоми перехватило дыхание. Она была уверена, что записку для Зорге, о которой говорил Одзаки, принесут сюда. Поэтому внимательно следила за каждым его движением.

— Вы уже хотите уходить, господин Зорге? — промолвила она, чтобы как-то скрыть свое волнение.

Едва взглянув на счет, лежащий на подносе, Зорге с улыбкой ответил:

— Эту ошибку я сейчас исправлю.

Достав из кармана пачку денег, он бросил ее Бранко-вичу на поднос. Деньги он считать не стал и поэтому заметил, с каким вниманием она рассматривает счет.

— Фу, как нехорошо, — шутливо упрекнул ее Зорге. — Такая воспитанная девушка и смотрит, как расплачивается ее кавалер. Но если вы коллекционируете счета, то возьмите, — он протянул ей листок. — Подарите вашему другу банкиру… Эту сумму он учтет как накладные расходы, и ему соответственно уменьшат налог.

Кийоми охватил страх: она допустила страшную ошибку! Ей не следовало бы обращать внимание на этот счет. Это, конечно, не та записка, о которой так взволнованно говорил Одзаки. Трудно также предположить, что счет — это зашифрованная записка. Ведь тогда Зорге, несомненно, уделил бы ему внимание.

Уверенность этого человека выводила ее из равновесия. Он знает, чего хочет! А что делать ей? Как вести себя дальше? Найти ответ на эти вопросы Кийоми становилось все труднее. Ей нужно играть роль танцовщицы с сомнительной репутацией и в то же время быть интеллигентной, умной женщиной, которая своими хитростями должна завести этого опасного человека в ловушку. Но где та ловушка? Как его туда заманить? Пока получается как раз наоборот! Он затягивает ее все дальше и дальше. Ей становилось страшно от той роли, которую она взяла на себя.

Бранкович принес сдачу. Зорге, не считая, взял деньги и с веселым смехом дал официанту несколько бумажек на чай.

— На этот раз, надеюсь, все в порядке, старый мошенник?

Тот сделал вид, что вопрос Зорге оскорбил его.

— Прошу пересчитать, господин доктор!

230

Что-то в тоне официанта насторожило Зорге. Он быстро взглянул на Бранковича и все понял.

— Ну и манеры у этих людей! — недовольно проворчал он, обращаясь к девушке.

Зорге быстро пересчитал деньги, немного задержался на последней бумажке в десять иен и, удовлетворенно кивнув, сказал:

— Все в порядке, дорогой… За честность получи еще… — Он подвинул Бранковичу крупную банкноту. — Но это не только тебе. Свозишь свою малышку в Эносиму.

— Большое спасибо, господин доктор, — широко улыбаясь, поблагодарил повеселевший официант. — Теперь хватит и на прогулку в Эносиму.