Борис Горбатов - Дорога на Берлин

- Русские в Берлине... - задумчиво произнес корреспондент.

- И этот Берлин уже не кружок на карте, не стратегическая цель, не лозунг, а... а взаправдашний Берлин, тот самый... который...

- Который... которому... и о котором... - засмеялся Автономов.

- Да! - с вызовом подхватил Вася. - Да. О котором. О котором городе мы думали еще на Дону. Помнишь? Зимой? В снегах? На походе? А ведь мы тогда уже знали, что придем сюда, придем!

- Мы это знали даже раньше! - усмехнулся корреспондент. - Когда отступали на восток, мы и тогда знали, что идем на Берлин.

- Да. И пришли. Пришли! Раньше американцев, англичан, французов. Одни пришли! - Он потянулся, разминая кости. - Пришли... Ну теперь и я скажу: нелегкий это был путь, брат. От Дона-то до Берлина! Вот никогда я так не говорил, а сейчас скажу. Нелегкий!

- Устал?

- Нет. Этого еще нет! - Он засмеялся. - Я тебе после победы скажу, устал я или нет. А сейчас... сейчас во мне одно нетерпение. Скорей бы! Скорей!

- Руки чешутся?

- Нет. Душа горит.

На поляну медленно выезжает "виллис".

- Дорошенко! - закричал Вася и бросился к машине.

Дорошенко вылезает из автомобиля.

Молча здоровается.

И идет к КП.

- Ну? - нетерпеливо спрашивает Вася.

Дорошенко не отвечает.

Он садится на пенек у КП и снимает фуражку.

Вытирает пот со лба.

- Зачем вызывали? Продолжаем наступление?

- Продолжаем... - кратко отвечает Дорошенко.

- Идем в Берлин?

- Вероятно...

- То есть как вероятно? - удивился Автономов. - А еще куда?

Дорошенко пожал плечами.

- Нет, ты мне одно скажи, - взорвался Вася, - нам рейхстаг штурмовать? Нам водружать знамя? (Пауза.)

- Нет, - ответил Дорошенко. - Не нам.

- Как не нам? - взревел Вася.

Дорошенко не ответил. Достал папиросу из портсигара. Закурил.

Его лицо сейчас бледное, злое.

- Я с наштармом говорил, - сказал он, наконец, негромко. - И карту смотрел... Я так понял: в штурме Берлина нашей армии выпала подсобная роль. Мы будем обходить Берлин с севера.

- А город? - крикнул Вася.

- А в город мы, вероятно, не войдем... (Пауза.)

- Та-ак! - зло сказал Вася, перекусывая стебелек травы. - Отличное известие! А кто ж в город войдет?

- Эта честь поручена отборным... Знаменитым армиям.

- А мы что ж, не знаменитые? - возмутился Вася.

- Мы? Мы - обыкновенные. Даже не гвардейцы.

Долгая пауза.

Молча курит Дорошенко.

Вася рвет травинки, перекусывая их, выплевывает.

- Ну, ничего! - сказал Автономов и улыбнулся. - Ничего, друзья!.. Зато вам задача легче, и крови меньше...

- Легче? - закричал Вася. - А кто легкого хочет? Кто? Ты все роты обойди, любого солдата спроси: кому крови своей жалко, кому легкого боя хочется? Люди в самое пекло мечтали попасть... в самое логово... Люди мечтали своею рукою войну кончить. Как же не мы? Как же не мы водрузим знамя-то?

- Что ж это ты, Вася, - усмехнулся Дорошенко, - приказы командования критиковать вздумал?

- Эх, - горько махнул рукою Вася. - А я-то надеялся первым в рейхстаг войти!

- А я надеялся, - тихо ответил Дорошенко, - прийти на Моабитштрассе.

Он помолчал немного, потом бросил папиросу наземь, притушил ее сапогом и встал.

- Ну, все! - сказал он уже другим тоном. - Похныкали и хватит! - Он посмотрел на часы. - Выступаем через час. Будем выполнять задачу. А в рейхстаг, Вася, другой офицер придет первым... И на Моабитштрассе тоже. А победим - славою-то сочтемся!

...Гремит музыка боя.

Артиллерийский концерт. Хор батарей. Короткая песня гранаты.

Мелькают кадры. Лица, пейзажи, пушки, схватки...

Штык, озаренный солнцем...

Знамя над гвардейцами...

Луна на бетоне блестящей берлинской автострады.

И во весь экран - ликующее лицо Васи Селиванова.

- Ага! - кричит он. - Ага! А мы хоть и не знаменитые, а первыми вышли на Берлинер-ринг.

- ...Успех! - восхищенно говорит Автономов Дорошенко.

- А вот и награда! - усмехается тот и показывает на карту. - Нам чуть-чуть изменили курс наступления.

Мы видим карту: пунктирный путь дивизии чуть-чуть довернут в сторону Берлина.

...Гремит музыка боя.

Мелькнуло лицо Слюсарева.

Яростное лицо солдата. Штык над головой.

Под ногами Слюсарева бетонный колпак дота.

Сбегает Слюсарев с поверженного дота, бежит... Вперед!

- Опять у третьей армии успех! - говорит большой генерал во фронтовом штабе. - Молодцы! - и решительною рукою что-то чертит на карте.

...И опять ликующее лицо Васи Селиванова.

Оно на фоне немецких вывесок...

- Ага! - кричит Вася. - А все-таки хоть мы и не знаменитые, а первыми вырвались на окраину Берлина.