Вольфзангер Вилли - Беспощадная бойня Восточного фронта

Вольфзангер реагирует на эту ситуацию как солдат, примиряющийся с фатальной неизбежностью и верой в предопределенность судьбы. Конечно, он знает известное высказывание Карла фон Клаузевица {2} 2 Клаузевиц Карл (1780–1831) — прусский военный писатель, создатель новой теории войны. Его основное произведение «О войне». о том, что война — это продолжение политики другими средствами. Конечно, он чувствует, что его используют как крохотное колесико большой убийственной машины. Вольфзангер больше всего страдает от войны за линией фронта, так как осуждает себя за террор против беззащитных русских людей. Он пишет своим родителям, что, пожалуй, чувствовал себя скорее побежденным, чем победителем. Но Вольфзангер участвует в этой войне. Его позиция, которую он хочет удержать любой ценой, заключается в том, что он ехал на фронт, не будучи готовым к серьезному сопротивлению. Он рисует себя в письме с причудливо гигантской винтовкой и в огромных сапогах, двигающимся по дороге в Россию. Далее внизу мы видим его второй автопортрет. Здесь Вольфзангер идет уже на запад с книгой в руке и с цветком в петлице. Время от времени стремление к гражданской жизни проявляется в нем наиболее активно. Война же для него — это явление природы, некая стихийная сила, против которой не приходится возражать. По его мнению, для человечества мировая война — это нечто подобное землетрясению в горах. Так он, во всяком случае, пишет в своем письме к дяде. Поэтому военное и политическое руководство Германии приводит его, как и многих его друзей, в отчаяние.

Уже вскоре после начала войны известный публицист Себастьян Хафнер {3} 3 Хафнер Себастьян (1907–1999) — немецкий публицист и историк, автор книги «Комментарии к Гитлеру». , будучи в эмиграции в Лондоне, отмечал, что «не согласное с режимом» немецкое население на удивление составляет уже около 35 %, причем эта тенденция постоянно растет. Хафнер называет три причины, почему это большое число недовольных и разочарованных не оказывало активного сопротивления режиму. Это могущественная и для многих бесспорная позиция нацистов; «не склонный к революционным потрясением менталитет» противозаконных немцев, и, наконец, «досадная идеологическая неразбериха» и отсутствие новых прогрессивных политических лозунгов. Все эти три аргумента напрямую касаются Вольфзангера.

И все они касаются только, пусть даже значительного, меньшинства. Солдаты вермахта образовывали особый срез народа. Среди них были как пылкие приверженцы Гитлера, так и его решительные противники. Но они все находились в исключительной ситуации, и им самим требовалось искать оправдания для своего поведения. Одни находили его в расистской идеологии нацизма. Другие — в солдатском долге, который был прочно зафиксирован в сознании военного поколения. «Помоги мне, Бог, — пишет Вольфзангер в своем дневнике в часы отчаяния, когда он был особенно склонен к размышлениям, — когда я высказываю такие мысли и утверждаю их в своем «я». Они горькие по большей части, так как из отрицания возникает только глубокая, непрекращающаяся боль». Такова была, по-видимому, и стратегия миллионов: довольствоваться лишь размышлениями о происходящем, чтобы суметь вынести весь этот ужас. И это только маленький шаг к молчанию после войны, когда всякое воспоминание объявлялось вне закона.

Лишь в девяностые годы, когда новое поколение стало требовать правды, мир нормального солдата станет публично обсуждаемой темой. Появились многочисленные издания писем, отправленные в годы войны по полевой почте. Но того, кто читает их, поражает полная неспособность авторов отобразить все ими испытанное. «Многие простые солдаты предпочитали молчать ввиду той ужасной реальности, которую представляли собой сражения», — анализирует эксперт вермахта Вольфрам Ветте {4} 4 Ветте Вольфрам (р. 1940) — специалист по истории Второй мировой войны, доктор наук, приват-доцент Фрайбургского университета. . Здесь же возникает явная необходимость понять мысли каждой «конкретной личности, «маленького мужчины» в форменной одежде солдата».

Вилли Вольфзангер не является типичным «маленьким мужчиной». Он широко образован, фанатичный любитель литературы. Вольфзангер видит себя поэтом и мечтает о жизни в свободной Германии. Но его опыт войны — опыт нормального военнообязанного. И он сумел создать произведение, позволяющее оживить этот опыт. Вольфзангер не хотел быть судьей. В 1943 году он пишет своим родителям: «Я предпочитаю излагать только факты и свои переживания». Многое, что он описывает в рукописи, почти аналогично тому, что содержится в его дневниках и письмах. Вольфзангер все время придерживается собственных ощущений. При этом несомненно, что все эти факты получают соответствующее литературное оформление. Детали не всегда подробно отражают происходившие события. Возможно также, что то или иное сообщение содержит слишком много не всегда точных воспоминаний, а в части заметок имеются объективные ошибки. Но, без сомнения, Вольфзангер хотел быть правдивым. Он пишет, что война открыла для него «тайные замыслы души». Эта рукопись дала Вольфзангеру возможность раскрыть их.