Мудрецы древности самым благим предзнаменованием для страны считали появление единорога - цилиня - фантастического существа, которого воображение китайцев наделяло чертами дракона, лошади и носорога. Мелькнет его тень в неясной дали, забрезжит в туманной дымке, и во все концы несется молва о наступлении золотого века. Единорог - значит конец войнам и междоусобицам, конец бедствиям и разрухе, начало мира и благополучия. И хотя эти чаяния не всегда сбывались, вера в предзнаменования - солнечные затмения, падение метеоритов, звездные дожди - оставалась прочной и непоколебимой. Вот и е того самого 618 года, когда в стране воцарилась могущественная династия Тан, сменившая свою предшественницу династию Суй, членам семейства Ду часто снится волшебный цилинь. Он стоит, упершись копытами в скалистый утес, чешуя ослепительно сверкает на солнце, из ноздрей вырывается пар, и заостренный рог победоносно упирается в самое небо. Не предсказывает ли это золотой, век? А может быть, золотой век уже наступил и волшебный цилинь возвещает об этом? Не случайно же первый танский правитель избрал своим девизом слова «Доблесть и совершенство»! Действительно, степные кочевники покорены, и их воинственные набеги не грозят больше китайской державе. Гонцы на взмыленных скакунах каждый месяц приносят вести о победах танских полководцев, которые разбивают походные шатры и палатки все дальше от родных границ. Правители сопредельных стран спешат присягнуть на верность Срединной империи, и их послы доставляют ко двору редких тропических животных, причудливые растения, заморские диковинки, а придворные художники торопятся перенести их изображение на шелк, чтобы император мог обозревать на досуге сокровища своих кладовых.
Во всех областях Поднебесной наведен порядок. Правители отдаленных провинций беспрекословно подчиняются императорским указам,, налоги своевременно поступают в казну, и каждый крестьянский двор обрабатывает два выделенных ему участка земли - один в наследственное, а другой - во временное владение. За эту землю крестьянин расплачивается с государством зерном, а также продуктами домашнего ремесла и отработкой на государственном поле. Принимаются и денежные платежи - если крестьянин продает урожай на рынке. Благодаря системе «надельного землепользования» в деревнях укрепляется слой зажиточных крестьян - так называемых «добрых хозяев», основной опоры империи. Законодательство прочно прикрепляет крестьян к земле - беглых вылавливают и возвращают в деревню. Традиционная круговая порука между крестьянами служит дополнительным средством контроля: один отвечает за всех, а все за одного. Ремесленники и купцы также платят государству большие налоги, которые идут на содержание императорского двора, армии и чиновничества. Наибольшими привилегиями при дворе пользуется наследственная аристократия, владеющая обширными поместьями в разных концах страны. Доходы от этих поместий позволяют аристократам вести праздный образ жизни, соревнуясь в верховой езде и стрельбе из лука, устраивая пышные выезды на охоту и «прогулки среди гор и вод». На зеленых лужайках аристократы, сидя верхом на лошадях, играют в мяч, изогнутыми клюшками, концы которых имеют форму полумесяца, забивая голы в сетчатые ворота. Они лакомятся устрицами и крабами, фисташками и оливами и наряду с традиционным вином пьют чай, постепенно входящий в моду. В тиши кабинета, окутанного дымом курильниц, склоняются над шашечной доской. Слушают игру на цитре и любуются свитками старинной живописи.
Конечно, подобная праздность - это высшая привилегия, служилое чиновничество, к разряду которого принадлежит и семейство Ду, вряд ли может себе ее позволить. Так же, как и раньше, потомки Ду Юя заправляют делами в городских и уездных управах, составляют бумаги, инспектируют строительство дамб и общественных зданий, совершают далекие служебные поездки. Чиновников в стране не так уж много - полтора процента от всего населения, и поэтому каждому приходится стараться не за страх, а за совесть. Особенно чиновникам низших разрядов и классов (всего этих разрядов - девять, а классов - тридцать), к которым и принадлежат члены семейства Ду. Их дорожное платье вечно покрыто пылью, туфли на ногах стерты и изношены до дыр. Часто из-за обилия срочных дел им приходится ночевать в управе, и они засыпают над бумагами коротким и тревожным сном, чтобы наутро вновь растереть тушь и взять в руки кроличьи кисти. Правда, по танским законам чиновники освобождаются от налогов, но это не слишком большое вознаграждение за изнурительную работу. Лишь с тяготами воинской службы можно сравнить труд мелкого чиновника, а воин в Китае - это тот же крестьянин. Недаром те, кто несет службу в далеких пограничных гарнизонах, сами обрабатывают землю и сеют рис, а по сигналу тревоги берутся за оружие.
Читать дальше