Александр Бессараб - В прицеле — танки

— Не беспокойся. Не пропустим «тигров» к твоим орудиям. — И снова передал команду на позиции своего дивизиона.

Среди танков и пехоты врага тотчас взмыли гейзеры пламени и дыма. Несколько бронированных машин завертелось на месте, одна из них задымила. Ожили расположенные на огородах минометы — все поле покрылось частыми низкими разрывами. Автоматчики противника залегли. Командир дивизиона «катюш» радостно сообщил, что ему разрешили еще один «залпик», и быстро начал передавать давно готовые установки для открытия огня.

Натиск фашистов на какое-то время ослаб. Маневрируя на поле боя, танки и подразделения автоматчиков начали перестраивать свои боевые порядки. Было видно, что враг готовится с новой силой ринуться в атаку.

Но и на нашей стороне на теряли времени. С тыла к населенному пункту прибывали свежие подкрепления и скрытно занимали рубежи слова от шоссейной дороги: командование дивизии накапливало силы для нанесения удара по правому флангу противника. В боевых порядках подтянутых подразделений находился и мой взвод управления под командованием младшего лейтенанта Лунева. Вместе с дивизионными саперами луневцы оборудовали огневые позиции для батарей Кандыбина и Шевкунова, которые должны были прибыть с минуты на минуту.

Вскоре гитлеровцы вновь открыли интенсивный огонь, а затем по всему фронту перешли в атаку. Тотчас среди вражеских танков и пехоты взметнулись мощные султаны разрывов. Даже полковник, командующий артиллерией дивизии, подобрел и был восхищен точностью огня гаубиц Андрея Яковца:

— Молодчина майор! Спасибо!

Однако через полчаса гитлеровским танкистам удалось выдвинуться к позициям батареи Глущенко и охватить ее с трех сторон. Подтягивать заградительный огонь поближе к высоткам стало опасно. На поле боя наступил критический момент. Несколько танков прорвались к правофланговому взводу и подмяли сначала одно, затем другое орудие. То были пушки старшины Ивана Ильина (в этом бою его расчет поджег уже одного «тигра») и младшего сержанта Федора Винокурова. В отделении Ильина, кроме него, в живых остались только двое. Раненные, они продолжали вести огонь из автоматов. Под брюхом немецкого танка, который утюжил позицию орудия Федора Винокурова, тоже взметнулись клубы черного дыма — кто-то из уцелевших номеров расчета бросил противотанковую гранату. Резкий металлический скрежет слетевшей с траков гусеницы, ослепительная вспышка. Волна горячего воздуха свалила Винокурова на дно окопа. Это и спасло ему жизнь: тотчас же над головой, плотно накрывая окоп широкой гусеницей, проползло немецкое самоходное орудие. Два других танка, медленно переваливаясь через воронки и траншеи, спустились с гребня и двинулись к стоявшим в неглубокой лощине арттягачам.

«Почему мешкают шоферы?» — подумал я, и в ту же минуту три доджа сорвались с места и помчались к городу. А четвертый неизвестно почему продолжал оставаться на месте. Глядя в бинокль, я искал водителя, но тщетно — его не было поблизости. Фашистский танк немедля расстрелял машину в упор.

Вскоре на выбегающей из лесу дороге показалась долгожданная колонна дивизиона. Я сообщил по телефону Пацею, незадолго перед этим ушедшему к Луневу, чтобы он встретил ее, и через четверть часа оба комбата доложили о готовности к бою. Я поставил им задачу. Батареи открыли огонь. Н. Ф. Пацея и А. А. Лунева со взводом управления пришлось вызвать на командный пункт.

Прорвавшиеся танки угодили теперь под удар пушек всего дивизиона, загорелись. Экипажи высадились и попытались уйти, но их тут же уничтожили. По сигналу командира дивизии командующий артиллерией организовал по пехоте и танкам врага мощный огневой удар внакладку из всех систем: «катюш», тяжелых гаубиц, орудий дивизионной и полковой артиллерии, минометов. Обстановка на поле боя резко изменилась. Наши стрелковые подразделения перешли в контратаку и нанесли удар во фланг противника. Остатки гитлеровцев в панике кинулись назад, а некоторые из них поспешили сдаться.

Мы с Пацеем поторопились к батарейцам Глущенко. У подножия высотки, которую оборонял правофланговый взвод, валялись немецкие автоматчики. На самом гребне ее застыл огромный танк, подбитый винокуровским расчетом. Те, кто не успели как следует окопаться, понесли потери. В живых остались лишь командиры орудий Ф. Винокуров и И. Ильин, наводчик А. Мищенко и еще несколько раненых красноармейцев. Их сразу же отправили в медсанбат.