Валентин Лебедев - Дневник космонавта

Пока соображали, проверяли люки на герметичность и т. д., вошли в сеанс связи. Доложили, что удалось закрыть люк подтягиванием его вручную при работе привода. Земля просит в темпе надеть скафандры, так как мы попали в дефицит времени на целый виток, проверить их герметичность, стыковочного узла и выполнить расстыковку и спуск в заданные времена, т. к. перенос спуска на резервный виток сложен из-за организации поисковых работ: точка посадки при этом смещается примерно километров на 300 и трудно за короткое время переместить средства поиска в нужный район. А то, что мы в цейтноте и наша ошибка за счет спешки чревата серьезными последствиями, — это упускают из вида. Не до споров, — все сделали. После сброса давления в стыковочном узле мы снова проводим контроль давления в станции — смотрим: что такое, — на видеоконтрольном устройстве «О» даже метки давления нет! У меня аж захолодило в груди, не может быть такого быстрого падения давления в объеме станции через клапан стыковочного узла. Но неужели отказ на отказ по одной системе?! Мы даже такие ситуации на тренировках и в документации не рассматриваем. Входим в сеанс связи в районе Дальнего Востока. Прошу по телеметрии проверить давление в станции, через пару минут Земля сообщает — давление около 700 мм, как на предыдущем витке. Все нормально, тогда, говорим, примите отказ датчика давления в станции.

Вот так возвращаемся домой, одни приключения, как на государственной экзаменационной тренировке, с той разницей, что мы 7 месяцев не работали с транспортным кораблем, а жили и работали напряженно по программе орбитального полета. Но все прошло хорошо, тщательная, серьезная, без скидок на мелочи подготовка сказалась — мы вышли с честью из создавшейся ситуации и достойно подвели черту под огромной результативной работой, которую выполнили в космосе.

Подходит время расстыковки, выдаем команду. Через несколько минут открываются крюки корабля, которые надежно, с усилием 8 тонн, необходимым для герметизации СУ, держались за станцию. Крюки открыты, контролируем это по сигнализации, срабатывают пружинные толкатели, и включаются двигатели на отвод.

Все, до свидания, «Салют-7»! Наблюдаем отход корабля через оптический визир. Станция, подсвеченная Солнцем, в зеленовато-оранжевом свете оптики визира, плавно уплывает от нас. «Мы не прощаемся!» — так мы с Толей написали на стыковочном узле станции и верим, что еще поработаем на ней, а сейчас возвращаемся на Землю, чтобы отдохнуть душой, устала она тоской по близким, родным людям, всему земному и даже ее суете, чтобы насладиться этой привычной жизнью для человека и снова затосковать уже по работе в космосе.

После расстыковки в заданное время выполнили отстрел бытового отсека, выдав особо важную команду, а это значит — надо одновременно нажать две клавиши, расположенные на разных уровнях пульта. Услышали глухой с треском удар, как кувалдой несильно ударили по корпусу, и увидели, как прохлопнулся люк из спускаемого аппарата в бытовой отсек, а теперь уже в космос. В иллюминатор видел, как разлетелись белые осколки теплоизоляции, как брызги.

В сеансе связи Шаталов сообщил нам метеообстановку в районе посадки. Ветер 3–4 м/сек., небольшой, — это главное, мороз -15°, все наземные и воздушные средства развернуты в районе ожидаемого приземления.

Запустили программу спуска, теперь все операции на корабле по ориентации, включению и выключению двигателя, контролю его работы, разделению корабля на отсеки, управлению спуском в атмосфере и вводу парашютной системы будут проходить автоматически. Но это не значит, что экипаж свободен, здесь наступает самый ответственный период, когда ты, контролируя прохождение программ бортовой вычислительной машины, которая ведет управление кораблем, должен в своем прогнозе опережать ее работу, чтобы вовремя прийти ей на помощь. А пока все нормально.

В 21.12.14 включился двигатель, идем над Атлантикой в районе экватора, ведем связь через корабли, докладываем, как работает двигатель и величину отработанного импульса. Все нормально, двигатель отработал 199 сек., уменьшив скорость на 115 м/сек., работал плавно, мягко, устойчиво, перегрузки незначительные. Стараемся поплотнее разместиться в креслах и лучше затянуть ремни.

Не верится, что идем домой, хотя по всему есть ощущение, что возвращаемся из длительной командировки. Появился угол тангажа, летим спиной к полету, ногами по бегу местности, чтобы при входе в атмосферу и торможении спускаемого аппарата перегрузки нас прижимали к креслу.