Валентин Лебедев - Дневник космонавта

Пишу уже в спальнике. Завтра день рабочий, трудный. Толя перед сном выключил вентиляторы противопылевых фильтров. Они шумят, а мы еще не привыкли к станции. Спать.

Проснулся в 5 утра и даже не поверил, что так рано. До 8 часов провалялся, так и не заснул. Встал, голова тяжелая, стал замечать, что белки глаз по утрам красные, как у кролика. Настроение неважное. День сегодня трудный, много тестов спектральной аппаратуры, эксперименты, визуальные наблюдения и т. д. Утром Толе говорю: «Иди посмотри: на нашем огороде уже горох дал всходы, а то ты пока поля Краснодарского края изучаешь, на своем огороде урожай прозеваешь». «Не путай, — говорит, — это биология, а не сельское хозяйство». После обеда занимались визуальными наблюдениями, хорошо посмотрел Каспий, Аральское море. Поразила красота Байкала, он до сих пор закрыт льдом до Баргузина. Великие озера в Канаде по цвету воды очень похожи на Байкал — такая же глубокая синева. Когда ведешь наблюдения из переходного отсека и станция при этом ориентирована стыковочным узлом к Земле, ощущение такое, что стоишь на мостике морского корабля, и даже возникает чувство, как будто нос корабля поднимается на волне, и горизонт уходит вниз, а мы с Толей — он с биноклем на груди, а я с секстантом времен Колумба — продолжаем открывать и познавать тайны Земли через века.

Сегодня оператор связи сообщил нам, кого на съезде избрали в ЦК комсомола, а попозже зачитал письмо Сухова своей жене из кинофильма «Белое солнце пустыни», мы его об этом просили, чтобы подобные письма в шутку написать своим женам. Молодец, не забывает наши просьбы.

12.06.82 г. Байконур.

Письмо Сухова

Душа моя рвется к Вам, ненаглядная Катерина Матвеевна, как журавль в небо. Однако случилась у нас небольшая заминка. Полагаю, суток на трое, не более, а именно: мне, как сознательному бойцу, поручили сопровождать группу товарищей с братского Востока. Отметить надобно — народ подобрался покладистый, можно сказать, душевный, с огоньком, так что ноги мои бегут теперь по горячим пескам в обратную сторону, потому как долг революционный к этому нас обязывает.

Еще хочу сообщить Вам: дислокация наша протекает гладко, в обстановке братской общности и согласия. Идем себе по пескам и ни о чем не вздыхаем, кроме как об Вас, единственная и незабвенная Катерина Матвеевна.

Так что Вам зазря убиваться не советую. Напрасное это занятие.

Обратно пишу, поскольку выдалась свободная минутка. И разнежился я на горячем солнышке, будто наш кот Васька на завалинке. Сидим мы сейчас на песочке возле самого синего моря, ни в чем беспокойства не испытываем. Солнышко здесь такое, аж в глазах бело.

А еще хочу приписать для Вас, Катерина Матвеевна, что иной раз такая тоска к сердцу подступит, клешнями за горло берет. Думаешь: как-то Вы там сейчас? Какие нынче заботы? С покосом управились или как? Должно быть, травы в этом году богатые. Ну, да недолго разлуке нашей тянуться. Еще маленько подсоблю группе товарищей, кое-какие делишки улажу и к Вам подамся, бесценная Катерина Матвеевна. А ежели вовсе не судьба нам с Вами свидеться, Катерина Матвеевна, то знайте, что был я и есть, до последнего вздоха, преданный единственной Вам одной. И поскольку, может статься, в песках этих лягу навечно, с непривычки вроде бы даже грустно, а может, от того, что встречались мне люди в последнее время все больше душевные, можно сказать, деликатные. Тому остаюсь свидетелем. Боец за счастье трудового народа всей земли, закаспийского интернационального революционного пролетарского полка имени товарища Августа Бебеля, красноармеец Сухов Федор Иванович.

Вечером нам рассказали, что во время нашего старта много было волнений у руководства, вызванных тем, что, когда мы прощались, Толя не заметил, как зацепился шлангом скафандра за поручень лестницы и, поднимаясь в лифт, почувствовал, что его что-то держит, и при этом сделал резкий рывок корпусом. Все это видели, испугались, что у скафандра могла нарушиться герметичность. Только после того, как мы в корабле выполнили проверку герметичности скафандров и доложили, что все нормально, Земля успокоилась и дала добро на старт. А мы на ракете всего этого и не знали.