Антон Короленков: Сулла

Нужно также упомянуть о служителях (apparitores), чьи обязанности обычно выполняли вольноотпущенники (либертины), и государственных рабах (servi publici). Из числа служителей наиболее известны упоминавшиеся уже ликторы, которые носили фасции перед консулами, преторами и диктаторами. Они раздвигали перед ними толпу и при необходимости исполняли назначаемые высшими магистратами наказания. Существовали также посыльные (viatores), общественные глашатаи (praecones), писцы, делопроизводители и счетоводы (scribae).

Таков был в общих чертах государственный строй Рима. Как утверждал Полибий, нелегко решить, чем он являлся аристократией, монархией или демократией (VI. 11. 11). Ведь консулы представляют собой элемент царской власти, сенат — аристократической, комиции — демократической (VI. 11–17). Правда, далее историк оговаривается, что решающую роль в принятии решений играет в Риме сенат (VI. 51. 6). Однако он не делает отсюда вывода о преобладании элементов олигархического строя — ему хотелось показать, что в Риме господствует смешанная конституция, являющая собой разумное соединение разных политических систем. [24] Мысль эта была общим местом политических концепций эпохи эллинизма (Walbank F. W. Polybius. Berkeley etc., 1972. P. 13).

Между тем оговорка Полибия о роли сената отражала очевидное положение вещей. По традиции все распоряжения сената считались легитимными, а все то, что шло вразрез с его волей, было незаконным. [25] Christ K. Geschichte der romischen Kaiserzeit: Von Augustus bis Konstantin. Munchen, 1988. S. 19. Главенство сената в государственных делах выражалось даже в самой формуле «сенат и народ римский» (senatus populusque Romanus, SPQR), да и во всех правовых актах он стоял на первом месте (senatus decrevit, populus iussit). При этом принцип комплектования сената был олигархическим — его члены не избирались, как депутаты парламента, а попадали туда по отбытии магистратур, причем главенствовали в нем консуляры, составлявшие узкую группу из 25–30 человек. [26] Hawthorn J. R. Op. cit. P. 54.

Что же касается народного собрания, то оно было серьезно стеснено в своих функциях как обычаем, так и процедурными ограничениями. Нобили на правах магистратов созывали комиции, председательствовали в них, вносили законопроекты, выступали с речами и объявляли об их закрытии. Комиции могли только принимать или отклонять предлагаемые им консулами или плебейскими трибунами законопроекты, не внося в них от себя никаких поправок. Подсчет голосов велся не по «головам», а по трибам или центуриям, чего никогда не было в греческих полисах. [27] North J. A. Democratic Politics in Republican Rome // Past and Present. № 126. 1990. P. 5, 16. Кроме того, знать контролировала религиозную жизнь общины, поскольку жреческие коллегии пополнялись путем кооптации или путем назначения, исходившего от великого понтифика, который один избирался комициями [28] Санчурский H. В. Указ. соч. С. 117. (что, впрочем, никак не влияло на его политическую позицию). [29] «Религиозная жизнь в Риме была отражением политической, где духовная власть, подобно светской, была монополизирована ведущими фамилиями и аккуратно распределена между ними благодаря системе кооптации, контролировавшейся самими жрецами… Религиозный контроль был фундаментом политической власти в республиканском Риме, ни в коем случае не являясь чемто маргинальным, и не рассматривался как нечто почетное, но неэффективное» (North J. A. Op. cit. P. 17).

Консулы могли отложить выборы и обсуждение законопроектов в народном собрании под предлогом наблюдений за небом и неблагоприятных знамений. [30] Weinstock S. Obnuntiatio // RE. Hbd. 34. 1937. Sp. 1727.

Правда, со временем, особенно в ходе гражданских войн, роль плебса в политике стала расти. [31] См.: Смышляев А. Л. Народ, власть, закон в позднереспубликанском Риме (по поводу концепции Ф. Миллара) // ВДИ. 2003. № 3. С. 53–59. Верхам приходилось принимать его арбитраж в тех случаях, когда им не удавалось устранить свои разногласия до выборов. Этому способствовала необходимость ротации магистратов, лежавшая в основе полисной системы. [32] North J.A. Op. cit. P. 18, 21. Однако должности оставались, в отличие от Афин, неоплачиваемыми; сенат по-прежнему не избирался, а пополнялся бывшими магистратами; комиции продолжали голосовать по центуриям и трибам. Они могли играть самостоятельную роль лишь благодаря разногласиям среди власть имущих. Однако поставить себя над сенатом народному собранию не удалось — оно не было готово к этому ни организационно, ни психологически. К тому же со временем в дело вступила армия, конкурировать с которой комиции, естественно, не могли.