Александр Хорт: Любовь Орлова

Однако факт остается фактом – классик русской литературы напрямую обратился к юной читательнице, прислав ей в подарок книжечку с надписью: «Любочке – Л. Толстой». Это был «Кавказский пленник», выпущенный «Посредником» – издательством, созданным по инициативе самого Льва Николаевича для просвещения широких народных масс.

С Шаляпиным же знакомство было более тесным.

Семьи Орловых и Шаляпиных дружили. Зимой Орловы по большей части жили в Москве, в квартире на Спиридоновке, в районе Патриарших прудов, а лето проводили в усадьбе Евгении Николаевны в Звенигороде. Туда к ним в гости, бывало, наведывался лучший российский бас. В свою очередь Орловы не раз гостили летом в его имении Ратухино на Волге. Тем более что одно время Петр Федорович работал на строительстве моста в Ярославле, откуда до Ратухина рукой подать. Зимой Федор Иванович устраивал в своем московском доме на Новинском бульваре детские праздники. На одном из них малыши разыграли музыкальную сказку «Грибной переполох». Это был настоящий, старательно готовившийся спектакль с режиссером, даже с двумя – супругой певца Иолой Игнатьевной и артистом МХТ Александром Адашевым, с репетициями и костюмами. Исполнявшая роль Редьки шестилетняя Любочка очаровала собравшихся пением и танцами. После представления Шаляпин подхватил миниатюрное созданьице в пышном розовом платье на руки и воскликнул: «Эта девочка будет знаменитой актрисой!»…

Кстати, по позднему свидетельству Орловой, всех других исполнителей того спектакля он тоже подбрасывал на руках и целовал. Возможно, и им говорил что-нибудь по поводу радужного артистического будущего – например, семилетнему Максиму Штрауху, который в «Грибном переполохе» играл Рыжика, а взрослым стал хрестоматийным исполнителем роли Ленина, сыграв его в одиннадцати фильмах и спектаклях.

В ноябре 1909 года в Москве певец подарил семилетней девочке свой большой фотопортрет, надписав: «Маленькому дружку моему Любочке с поцелуем дарю сие на память. Ф. Шаляпин». А в августе следующего года «исполнил» для нее на бумаге популярный романс Д. Ратгауза «В стекла бьется нам ветер осенний» – написал полный текст, сопроводив его посвящением: «Моему маленькому дружку Любочке». На этом же листе набросал пером свой портрет, под ним указал «адрес»: «Милой Любочке на память» и ниже известный стишок: «Дети, в школу собирайтесь! Петушок пропел давно. Попроворней одевайтесь, смотрит солнышко в окно». Это было связано с началом учебного года, первого в ее жизни. Люба училась в Москве, в женской гимназии Алелековой, находившейся в районе Никитских ворот.

Жизнеописание Орловой поневоле ведет за собой изложение истории страны. Еще ребенком она стала невольной свидетельницей трех революций – одной в 1905 году и двух в 1917-м. Ни один россиянин не мог остаться в стороне от социальных катаклизмов. Вслед за войной с Японией монотонно потекла Первая мировая, которую Россия тоже проигрывала. Были столкновения на улицах, забастовки, карательные экспедиции в деревнях. Несмотря на все передряги, общество не заразилось беспощадным унынием: театры не оставались без зрителей, издавались новые журналы, выходили книги, художники писали картины, ставшие потом хрестоматийными и осевшие в лучших коллекциях мира.

Осенью 1917 года до предела обострилась постепенно нарастающая межпартийная грызня; на смену Временному правительству шли уверенные в себе большевики во главе с Лениным и Троцким, многих увлекла анархистская стихия. Одни клеили на стены домов плакаты с призывами, другие тут же срывали их или заклеивали своими, завязывались потасовки. Наконец прогремел выстрел «Авроры», и люди стали жить «под большевиками». Все привычные нормы жизни рухнули, в стране наступила полоса неопределенности. Многие не знали, поддерживать ли советскую власть, выступить против нее или тихо саботировать. Оставаться в «Совдепии» и попытаться приспособиться к новым условиям или бежать за границу, пока не поздно? А может, лучше уехать в глубинку, где удастся относительно спокойно переждать смутные времена?

Подобно многим другим, Орловы тоже была выбиты из привычного ритма. Новая власть при каждом удобном случае твердит о равенстве, а таковым и не пахнет. Одни чувствуют себя хозяевами положения, а других, вроде Орловых, называют обидным словцом «бывшие». Семья оказалась в трудном материальном положении. Ко всему прочему оно объяснялось тем, что незадолго до переворота глава семьи проиграл в карты звенигородское имение. Позже шутил – хорошо, мол, что вовремя проиграл, иначе бы большевики отобрали, было бы еще обиднее.