Федор Раззаков - Как уходили кумиры. Последние дни и часы народных любимцев

Бернес стал резко сдавать в конце 60-х. В начале июня 1969 года он записал свой реквием – песню «Журавли». Уже больным, похудевшим приехал в студию и отработал сеанс записи до конца. Уехал домой. Вспоминает К. Ваншенкин:

«Когда я последний раз навестил его дома, он лежал на диване, а, прислоненная к стене, стояла на серванте незнакомая мне его фотография. Оказалось, что приезжали снять его для „Кругозора“, и он поднялся и надел пиджак.

Он смотрел со снимка живыми, пожалуй, даже веселыми глазами.

– Удачный снимок, – сказал я.

– Это последний, – ответил он спокойно и еще пояснил: – Больше не будет.

– Да брось ты глупости! – возмутился я и произнес еще какие-то слова.

Он промолчал: он знал лучше».

О тогдашнем состоянии Бернеса можно судить и по такому случаю. Незадолго до смерти он попал в мелкую аварию – его «Волга» столкнулась с «Фольксвагеном». Машина певца была здорово повреждена, однако Бернес, всю жизнь с особенной любовью относившийся к автомобилям, даже не подумал заниматься ее ремонтом. Видимо, чувствовал, что она ему скоро не понадобится. И предчувствия его не обманули.

В конце июня Бернесу стало плохо. Врачи, обследовавшие его, предположили, что у него инфекционный радикулит. Артиста положили в институт на Хорошевском шоссе. Однако там, при более тщательном обследовании, был поставлен страшный диагноз – неоперабельный рак корня легких. Бернеса срочно перевели на Пироговку к Перельману.

Вспоминает Л. Бодрова-Бернес: «Марк всегда жаловался на сердце. О раке у нас и разговоров не было. Хотя его папа, сестра и супруга умерли именно от рака. Он уже в больнице до конца не верил этому диагнозу и надеялся, что выздоровеет. Но у него был неоперабельный рак, и все знали, какой будет исход…

За 51 день его пребывания в больнице я похудела на 18 килограммов. У меня открылось язвенное кровотечение, я не ела, не пила – мне было некогда. Утром бежала в Кунцево. Когда Марк засыпал, я в темноте мчалась к шоссе, чтобы проголосовать и доехать к детям. Когда Марк уже не мог даже голову повернуть, у постели собрались врачи – они знали: начинается агония. Я стояла в торце кровати, держась за ее спинку, и не могла себе позволить плакать – надо было глядеть ему в глаза. Но он все-таки заметил, что я еле держусь на ногах, и сказал: «Уйди, тебе же тяжело». И я чуть-чуть отодвинулась, чтобы скрыться в закутке, он тут же позвал: «Куда ты?» Это были его самые последние слова…».

Марк Бернес скончался в субботу 17 августа 1969 года. А в понедельник готовился к выходу Указ о присвоении ему звания «Народный артист СССР». И так как посмертно этого звания в СССР не давали, то указ, естественно, отменили.

Вспоминает Л. Бодрова-Бернес: «Незадолго до смерти Марк сказал сыну: „Запиши на кассету несколько моих песен – „Три года ты мне снилась“, „Романс Рощина“ и „Журавли“, и на моей панихиде включите только их. Никакой траурной музыки“. Но сказал Марк это как бы в шутку. Но это его последнее желание мы исполнили…

Дальше начались мытарства: где похоронить Бернеса? Еще на Пироговке он шутя сказал: «Было бы хорошо, если бы меня похоронили на Новодевичьем». Но я в ответ только шутила и уводила мужа от мрачных предчувствий… Многие помогли мне, чтобы его действительно похоронили там. Похороны были очень многолюдными. Вокруг Дома кино творилось невообразимое. На кладбище бежали по могилам, чтобы попрощаться. От правительства никто не пришел. Для него артисты были вроде скоморохов, чтобы развлекать. Марк в этом никогда не участвовал…»

В августе 1996 года на доме, где в последние годы жил М. Бернес (на Сухаревской), была открыта мемориальная доска.

БЕРОЕВ ВАДИМ(актер театра, кино: «Самолеты не приземлились» (1963), «Наш дом» (1965), «Майор Вихрь» (1967), «В огне брода нет» (1968); скончался 27 декабря 1972 года на 36-м году жизни).

Окончив ГИТИС в конце 50-х, Бероев попал в труппу Театра имени Моссовета, где быстро вышел на ведущие позиции. Роли в таких спектаклях, как «Ленинградский проспект», «Маскарад», «Вешние воды», «Дядюшкин сон», «Странная миссис Сэвидж» принесли ему большую любовь театральной публики. В том же театре работала и его жена – актриса Элла Бруновская, на которой Бероев женился, когда они вместе учились в ГИТИСе.

В кино Бероев тоже снимался, однако работал в нем, что называется, урывками. За девять лет он успел сняться всего лишь в четырех фильмах (первый – «Самолет не приземлился», вышедший в прокат в 1964 году), но благодаря одному из них его имя стало известно всей стране. Речь идет о телевизионном фильме Евгения Ташкова «Майор Вихрь» (1968), где Бероев сыграл центральную роль – советского военного разведчика Вихря. Как же мы, мальчишки, любили этого героя! Но мне, к примеру, уже тогда бросался в глаза трагический взгляд Бероева. До этого ни один актер еще не играл советского разведчика с такими глазами. Истина открылась мне много лет спустя, когда я узнал о том, что Бероев во время работы над фильмом был серьезно болен. Сам Ташков, глядя на то, как актер убивает себя с помощью алкоголя, сказал ему: «Вадим, с таким отношением к себе ты проживешь от силы еще года четыре». Режиссер ошибся всего лишь на один год.