Василий Борисов: Владимир Козьмич Зворыкин

В июле 1918 г. речное судно, на борту которого помимо участников экспедиции находились торговцы, снабжавшие селения разнообразными товарами, двинулось вниз по течению Иртыша. Спустя много лет, Владимир Козьмич писал, что эта поездка дала ему уникальную возможность увидеть суровую, неописуемой красоты природу этой части России. Во время плавания по Иртышу, а затем Оби судно неоднократно останавливалось по делам торгового коопера-. тива. Обитатели редких поселений по берегам рек жили в условиях, далеких от цивилизации, многие ничего не слышали о революции. Спустя месяц после выхода из Омска, судно достигло города Обдорска (ныне Салехард) в устье Оби.

Распрощавшись с торговцами, участники экспедиции двинулись дальше вдоль полуострова Ямал и затем - по направлению к южной оконечности острова Новая Земля. К началу сентября пароход доставил путешественников на небольшой остров в проливе Карские Ворота. Единственными обитателями острова были два оператора радиостанции и семья эскимосов. Операторы, в задачу которых входило сообщать на Большую Землю о погоде и ледовой обстановке, с нетерпением ждали прибытия ледокола из Архангельска. Ледокол должен был привезти новых людей им на смену, а также запасы продовольствия. На прибывающем корабле Толмачев и Зворыкин рассчитывали добраться до Архангельска.

Ледокол задерживался, что вызвало большое волнение, особенно среди участников экспедиции. С началом сентября навигация для обычных судов заканчивалась, и капитан доставившего их парохода должен был отправляться в обратный путь. О том, что ожидало экспедицию в случае неприбытия ледокола, не хотелось даже думать. Наконец, к общей радости, раздался гудок приближающего ледокола "Соломбала".

Капитан "Соломбалы" охотно помог отважным путешественникам. Ученым были предоставлены удобные каюты, однако плавание по Северному Ледовитому океану было менее спокойным, чем по сибирским рекам. Огромные волны, накатывавшие на корабль, бросали его как щепку. Зворыкин испытывал приступы морской болезни, которая не отпускала его до конца плавания. При встрече с Владимиром Козьмичом капитан ледокола узнал, что тот ранее имел дело с пушками и пулеметами, аналогичными установленным на корабле. Теперь при появлении на горизонте чего-либо, напоминавшего своими очертаниями перископ германской подводной лодки, Зворыкин должен был, пересиливая недомогание, бежать на палубу, чтобы занять место в орудийном расчете. К счастью, реальной опасности со стороны противника не было, и ледокол благополучно прибыл в Архангельск.

Город был занят войсками Антанты, сюда же перебрались из Петрограда посольства государств, не признавших власть большевиков. Следующей задачей Зворыкина было получение виз стран, которые он должен посетить. Согласно предписанию, выданному в Омске, зарубежная работа начиналась с посещения английских фирм. Однако в посольстве Великобритании посланника из Омска ожидал вежливый, но твердый отказ: Сибирское правительство не признано подданными Его Величества короля Англии Георга V. К счастью для Зворыкина, в американском посольстве прием был более благожелательным.

Посол США в России Д.А. Фрэнсис внимательно выслушал Владимира Козьмича, после чего долго расспрашивал его об обстановке в Сибири. Через несколько дней Зворыкин получил визу на пребывание в США. Кроме того, д-р Фрэнсис обеспечил посланнику Сибирского правительства транзитные визы, позволявшие ему останавливаться в Англии и ряде других европейских стран. Так, благодаря любезной помощи, оказанной американским послом, Зворыкин смог посетить Норвегию, Данию и затем добраться до берегов Туманного Альбиона.

За месяц, проведенный в Лондоне, Владимир Козьмич несколько раз встречался с находившимися здесь русскими, покинувшими страну после прихода большевиков. Соотечественники, что называется, не распаковывали чемоданы, надеясь на скорое падениесоветской власти. Известия от человека, только что прибывшего "оттуда", представляли для них большой интерес.

Зворыкин красочно описал выпавшую на его долю одиссею, ловя себя на том, что количество приключений, пожалуй, слишком велико для короткого рассказа. Уже в середине своего повествования ему показалось, что некоторые из слушателей смотрят на него с явным недоверием. Это ощущение подтвердилось, когда ответы Зворыкина на вопросы присутствующих словно повисали в воздухе. Владимир Козьмич дал зарок больше не рассказывать эмигрантам о своих приключениях.