Степан Гречко - Решения принимались на земле

Начало Уманско-Ботошанской операции намечалось на утро 6 марта. Но вечером 3 марта маршал Конев принял решение начать наступление на сутки раньше, чтобы не дать противнику лишнего времени для укрепления своей обороны.

В связи с неожиданным изменением времени "Ч" нам, оперативникам воздушной армии, пришлось провести большую работу, чтобы успеть оповестить всех, кого следовало, о переносе срока начала операции, разумеется строго соблюдая при этом военную тайну.

В тот же вечер 3 марта генерал Горюнов выехал на КП командующего 52-й армией генерала К. А. Коротеева. Туда же к началу наступления должны были прибыть со средствами управления боевыми действиями авиации по радио генералы Рязанов, Подгорный и Утин. На КП воздушной армии я остался за старшего, что хотя и почетно, но чрезвычайно ответственно.

Особую заботу представляла авиационная подготовка атаки. В ней должны были принять участие 145 самолетов: 45 бомбардировщиков, 60 штурмовиков и 40 истребителей. Боевым группам предстояло подняться в воздух почти одновременно. Ожидание этого момента беспокоило меня больше всего. Тревожило состояние взлетно-посадочных полос. Не радовала и погода. Армейские синоптики в один голос прочили морось, дымку, туман.

На авиационную поддержку наземных войск в первый день развития наступления планировалось 700 самолето-вылетов. Цифра не так уж большая, но в связи с неблагоприятными метеоусловиями выполнение даже такого задания представлялось нелегким делом.

Утром 5 марта погода выдалась на редкость теплой, с влажностью до 90 процентов. Все вокруг было покрыто густым туманом. Примерно за час до начала авиационной подготовки, до вылета первых групп самолетов, из всех авиакорпусов сообщили: "Густой туман. Вылет исключается".

Я связался с генералом Горюновым, доложил обстановку. Выслушав меня, Сергей Кондратьевич спокойно сказал:

— Не волнуйтесь. У вас тут тоже сплошное молоко. Ждите указаний…

Семь часов утра. Связисты только что приняли радиограмму командарма Горюнова. В ней говорилось: "В б часов 54 минуты началась артиллерийская подготовка на направлении главного удара. Авиация не вылетать. Находиться в готовности".

Мощная артподготовка продолжалась 56 минут. Она ошеломила врага. Гитлеровцы, вероятно, надеялись, что из-за густого тумана боевые действия невозможны, и чувствовали себя вольготно. Но вот под прикрытием тумана ринулись вперед стрелковые соединения и танки непосредственной поддержки пехоты. Была достигнута полная внезапностъ. Немцам ничего не оставалось, как отступить.

Над аэродромами наших бомбардировщиков пелена густого тумана неотступно висела в течение трех суток. У штурмовиков и истребителей, базировавшихся ближе к фронту, во второй половине дня 5 марта туман несколько уменьшился. К этому времени связисты приняли новую радиограмму генерала Горюнова, в которой командарм сообщал, что первая оборонительная позиция противника прорвана, в сражение вводятся танковые армия Богданова и Ротмистрова, над полем боя появились вражеские воздушные разведчики. В конце радиограммы — приказание: при первой же возможности организовать воздушную разведку.

Возможности, конечно, не самые благоприятные. Но надо так надо. Начальники корпусных штабов поняли меня с полуслова. Первым вылетел на разведку в район Умани парой командир штурмового авиаполка майор Г. У. Чернецов. Вслед за ним удалось выпустить еще 15 самолетов Ил-2 из корпуса Рязанова и 10 истребителей. На задание пролетали они над командным пунктом 52-й армия, где находились маршал Конев и генерал Горюнов"

Вскоре Сергей Кондратьевич позвонил мне и сказал, что маршал доволен оперативным выполнением его приказания об организации воздушной разведки, больше пока самолетов выпускать не следует.

К полудню 8 марта погода значительно улучшилась, в небе появились большие просветы между облаками, туман почти окончательно рассеялся. Создались более или менее нормальные условия для боевой работы авиации. Правда, мешала грязь на аэродромах, но к преодолению этой трудности авиаторы были готовы. В тот день наши воздушные разведчики засекли движение из района Умани по направлению к железнодорожной станции Поташ до 500 вражеских танков, их передовые отряды к вечеру уже вступили в бой с советскими ттанками.

Незамедлительно последовая приказ Конева: авиации с утра 9 марта приступить к активным боевым действиям против 11, 13 и 14-и танковых дивизий врага.