Николай Исаенко - Вижу противника !

Мы шли на обычной для "илов" небольшой высоте, из-за этого я не мог связаться по радио со своим полком, а маршрут штурмовиков загодя нам не сообщили, и надеяться, что остальные истребители догонят меня, не приходилось,

Чувствовал я себя неважно. Встреча даже с парой "мессеров" добра не сулила. В бою же с группой "мессеров" я мог уцелеть только в одном случае немедленно скрывшись. Но это означало бы, что командир полка, коммунист, наставник молодежи, покинул на произвол судьбы тридцать два экипажа штурмовиков, оставил беззащитными шестьдесят четыре человеческие жизни! Нет, отход от штурмовиков при любых условиях исключался.

Оказавшись несколько южнее Комарно, сопровождаемые мною штурмовики вытянулись в правый пеленг четверок. Наверняка они даже не замечали, что их прикрывает всего один истребитель! И пошли в атаку: в первом заходе все восемь четверок сбросили бомби на склады гитлеровцев, вызвав взрывы и пожар, во втором заходе принялись обстреливать снарядами РС, поливать огнем из пушек и пулеметов колонну машин с грузами, повозки, артиллерийские упряжки и открывшие было огонь зенитные установки фашистов.

Я не успел оценить эффективность удара: с юга, на высоте около 2000 метров показалась быстро приближавшаяся четверка Ме-109, а выше этой четверки, на высоте примерно 2500 метров, - еще пара Ме-109. Началось....

- Вижу шесть истребителей противника! Соберите группу,- предупредил я ведущего штурмовиков.

Впоследствии выяснилось, что он и на этот раз меня не расслышал. Зато остальные экипажи "илов" услышали и немедленно собрались в плотную, трудноуязвимую колонну восьмерок.

Первая пара Ме-109 атаковала правофланговый Ил-2, замыкающий колонну восьмерки штурмовиков. Я, в свою очередь, атаковал ведущего пары Ме-109 слева, на одной с ним высоте. Огнем отсек "мессеры", они ушли вправо.

Разворачиваясь с набором высоты на 180 градусов, я увидел идущую в атаку на штурмовиков вторую пару Ме-109. Ведущего этой пары я заставил уйти влево вверх. Однако ведомый гитлеровец оказался азартным и упорным. Он продолжал атаку выбранного "ила". Удалось зайти фашисту в хвост, сбить его.

Вести в одиночку бой с пятью Ме-109 было безумием. Но ведь был-то я не один! Со мной были тридцать два экипажа "илов"!

Сообразив это, я сразу же после успешной атаки сделал резкий разворот вправо и стал носиться в хвосте замыкающей восьмерки штурмовиков, прикрываясь от противника огнем стрелков-радистов "илов". Сам же не прекращал отсекать огнем все попытки "мессеров" приблизиться к нашим самолетам.

И вот что значит взаимная выручка! Гитлеровцы, как ни ухищрялись, не могли сбить ни "як", ни хотя бы один штурмовик! В бою, как выяснилось после посадки, погиб лишь стрелок-радист правофлангового "ила" замыкающей восьмерки.

О случившемся доложил генералу Нанейшвили. Командиры, не обеспечившие взаимодействие с истребителями, и ведущий группы "илов", проявивший полную беспечность при вылете на Комарно, были наказаны. Вмешательство командира штурмового авиакорпуса заметно улучшило положение дел. Никаких недоразумений и недоработок в вопросах взаимодействия истребителей и штурмовиков после описанного эпизода до самого конца Львовско-Сандомирской операции не происходило.

Из личных боевых вылетов на 1-м Украинском фронте хорошо помнится еще один, совершенный 20 июля. К этому времени войска 3-й гвардейской танковой армии соединились в районе Деревляны с правой ударной группировкой фронта 2-й кавдивизией и завершили окружение шести дивизий противника; 4-я танковая армия вышла на реку Западный Буг и захватила плацдарм в районе Добрачин; были освобождены Владимир-Волынский, Рава-Русская, Глиняны и Перемышляны. Начались бои за Львов. Засевшие во Львове гитлеровцы были обречены. Врагу предложили капитулировать, но он продолжал сопротивление.

Командир 8-го ШАК генерал Нанейшвили приказал группе из шестнадцати "илов" нанести удар по гитлеровцам, засевшим в Университетском городке. Я повел группу из четырех истребителей, чтобы прикрыть штурмовики и помочь в нанесении штурмового удара. Кстати сказать, летчики нашего полка всегда следовали правилу: "Нет противника в воздухе - бей его на земле!"

Читатель, конечно, поймет душевное состояние участников полета, вынужденных обрушивать бомбы на старинные здания Львовского университета, вести по ним огонь из пушек и пулеметов. Поймет читатель и то, как обострилась наша ненависть к врагу.

Выполнив задание, возвращались домой. Внезапно в наушниках шлемофона прозвучал требовательный, с характерными интонациями голос: