Грег Брукс - Фредди Меркьюри. Жизнь его словами

Еще я подумываю о фильме про мою жизнь, в котором у меня была бы ключевая роль. Я мог бы не играть главную роль сам. Дорогие мои, за те вещи, которые я делал в своей жизни… этот фильм получит категорию XXX [19] Категория XXX — только для взрослых. , гарантирую вам!

Совершенно невозможно сказать, что кто-то написал лучшую песню, чем ты, потому что это решает публика. Единственный способ убедиться в том, что она хороша, — увидеть, что ее хорошо принимают.

Вы не представляете, что это значит — написать песню, которую оценила публика и про которую говорят, что это хорошая песня. Это удивительное чувство!

Если моя музыка делает людей счастливыми, это замечательно. Тогда счастлив и я. Если хоть что-то, хотя бы малая часть ее принимается публикой, это прекрасно. А если людям она не нравится… что ж, ничего не поделаешь! Они могут пойти и купить пластинку другого музыканта. Я не намерен терять сон или приходить в бешенство оттого, что кто-нибудь скажет: «О господи, как это ужасно!» Я слишком стар, дорогие мои.

Обычно, возвращаясь домой после тура, мы знаем, что через пару месяцев пора будет приступить к записи нового альбома. На время мы разделяемся, и каждый пишет индивидуально, а затем опять собираемся вместе и демонстрируем друг другу свои идеи. Вот тогда приходит время решать, чьи вещи войдут в альбом, а чьи будут отложены. Мы стараемся продумать, каким на этот раз должен стать альбом. Так мы сделали последние несколько альбомов; отдельные вещи разных авторов. Когда мы собираемся вместе, начинается сложный период — долгий процесс отсеивания, в течение которого мы много спорим, отбирая лучшие песни. И дело не только в самой песне, дело в том, что пройдет, что сработает лучше и как остальные песни будут сочетаться друг с другом. Таким образом, рассматриваем скорее весь альбом в целом, а не отдельные композиции.

Мне кажется, что мы в курсе последних тенденций и изменений и мы пишем в соответствии с этим. Я хочу сказать, что Брайан все еще пишет в тяжелом ключе, но в целом мы все четверо сочиняем совершенно разные песни, и это очень хорошо. Чем больше мы сочиняем, тем дальше друг от друга расходимся в творческом плане и тем шире становится наш репертуар. Мне кажется, мы все больше и больше ищем и осваиваем самые разные территории. В настоящее время я пишу песни, которые совершенно отличаются от тех, что делали Queen, скажем, три года назад.

Сейчас идет большая конкуренция; она начинается уже внутри группы — еще до того как наша музыка доходит до слушателя и начинает конкурировать с песнями других групп. Мы очень взыскательная группа. Мы не идем на полумеры, и я очень требователен к самому себе. Здесь нет никаких компромиссов. Если я вижу, что песня не дотягивает, я от нее отказываюсь. В нашей группе четыре хороших автора, способных на многое, и у нас нет слабых игроков, особенно сейчас, когда Роджер пишет очень хорошо и Джон тоже. Раньше основными авторами были мы с Брайаном, теперь пишут все. Работа над каждым альбомом начинается со здоровой борьбы, когда мы представляем друг другу свой материал и спрашиваем: «Ну, что вы об этом думаете?», и тут-то начинается настоящая драка.

Можно собрать лучших музыкантов мира, но это не поможет сделать лучшую песню. Все дело в самой песне и в человеке, который ее пишет. Приходится бороться. Я всегда рад внести свою лепту, дорогие мои. Если бы это было слишком просто для меня, я бы столько не сочинял. Наши споры делают сам процесс намного интереснее и позволяют нам получить самое лучшее. Эта борьба за песни внутри Queen всегда того стоила. Иногда я думаю, дело в том, что побеждает тот, кто бьется дольше.

Я уже говорил, как я это представляю: вы пишете песни и выпускаете их, вы их выпускаете и принимаетесь за новые. Если новый альбом оказался провальным, значит, надо начинать работать над следующим. У нас были альбомы, которые нельзя назвать значительными , например Jazz [1978], но мы просто пошли дальше. Считается, что с этим альбомом мы слегка пролетели, но нас это не остановило. Мы выпустили следующий — The Game , и успех был огромным.

Если бы я был так обеспокоен этим, что, просыпаясь по утрам, спрашивал бы себя: «Все ли им понравится?», я бы уже давно слег с сердечными приступами и язвой. Я предпочитаю думать об этом шире. Это продлевает жизнь.