Моисей Радовский - Фарадей

У Фарадея был опыт в работе с детьми. На протяжении многих лет на рождественских каникулах он читал им курсы лекций. На вопрос о том, с какого возраста следует начинать изучение физики, он воздержался от ответа, указав на то, что для правильного решения необходим многолетний опыт. Но тут же отметил: «Я могу сказать одно, что, во время моих. рождественских лекций для детей, я не встречал такого малыша, который бы не понимал моих об'яснений. Часто после лекции многие из детей подходили с вопросами, доказывающими полное понимание».

Обращались к Фарадею, к сожалению, не только общественно-полезные организации. Во второй половине XIX века спиритизм получил в Англии особенно широкое распространение. Мания столоверчения охватила даже и некоторых ученых, в том числе и крупных, как, например, Крукса, а в России — академика Бутлерова. Были попытки вовлечь в это «движение» и Фарадея. Но он резко ответил, что вовсе не имеет времени «ни для духов, ни для верящих в них, ни для переписки по этому поводу»…

Слова эти написаны в октябре 1864 года. У Фарадея уже не было сил и для cерьезных дел… Источник его творчества иссяк совершенно. 12 марта 1862 года он произвел последнюю экспериментальную работу в своей лаборатории, а 20 июня того же года он в последний раз выступил на еженедельном собрании (по пятницам) в Королевском институте.

Годом раньше, когда Фарадею было семьдесят лет, он подал в отставку. Руководители Королевского института ее не приняли и просили его остаться, разгрузив себя от любых обязанностей по своему усмотрению. Но глубокая добросовестность не позволяла Фарадею относиться к делу «кое-как». Несмотря на преклонный возраст и частое физическое недомогание, он старался возможно аккуратнее выполнять все, за что он считал себя ответственным, пока в марте 1865 года снова не попросил увольнения.

«Если бы не то, — писал Фарадей руководителям Королевского института, — что, по мере того как я старею, я все больше теряю память, следовательно, становлюсь все более робким и нерешительным и, таким образом, менее уверенным в ваших исполненных тепла выражениях, я мог бы, я думаю, несомненно полагаться на вашу резолюцию от 2 декабря 1861 года и на многократные устные уверения вашего любезного секретаря больше, чем я это делаю. Но с каждым годом моя память слабеет, и я чувствую себя все менее способным брать на себя какую-либо ответственность. Я хочу поэтому отказаться от положения заведующего зданием и лабораториями. То, что в прошедшие года было моим самым главным удовольствием, теперь стало мне в тягость. Я чувствую все растущую неспособность давать советы по управлению Институтом или быть лицом, к которому обращаются по крупным и мелким вопросам, касающимся управления Институтом.

В предыдущем письме, оставляя лекции для юношества, я упомянул, что прочие обязанности, как то: исследования, заведывание зданием и другие занятия, еще остаются за мной. И тогда я опасался, что меня могут найти для них не пригодным; теперь же я убежден, что это так и есть. Если при этих обстоятельствах вы, может быть, считаете, что с оставлением должностей, которые я до сих пор исполнял, занимаемая мною квартира должна быть освобождена, то я полагаю, что вы не встретите в этом затруднений с моей стороны, ибо благо Института является моим главным желанием, руководящим мною в этом случае».

Руководители Королевского института вынесли решение, которое принесло Фарадею полное удовлетворение. Выразив ему благодарность за «добросовестную заботливость, которую он всегда проявлял, действуя во всех отношениях на благо Королевского института», они постановили просить его взять на себя те обязанности, которые «ему самому будут приятны».

Однако и это вскоре оказалось ему не по силам. Зимой 1865 года наступило резкое ухудшение в его здоровье. Он уже не выходил из дому. Все же, когда ему становилось лучше, он не переставал проявлять интерес к тому, что происходило в мире науки. Последним, что занимало его внимание, была электромагнитная машина Уайльда, составлявшая важное звено в развитии современных генераторов электрической энергии, и электрическая машина Гольтца, которая также представляет собой значительное изобретение.

Наступивший 1866 год не принес улучшения, хотя Фарадею часто казалось, что он очень близок к разрешению какой-то исключительно важной задачи и что осуществление ее приведет его к «чудесному открытию». Эти мысли свидетельствовали о непрекращающихся исканиях угасающего ума.