В день похорон вождя мы строем вышли на площадь у Екатерининского дворца и в скорбном молчании под фабричные и паровозные гудки отдали последний долг памяти Владимира Ильича.
Да, утрата была огромной. Она ощущалась всеми. Когда объявили ленинский призыв в партию, многие из наших слушателей горячо откликнулись на него, подав заявления с просьбой принять их в ряды продолжателей дела великого вождя.
В 1924 году в нашей школе было огранизовано военно-научное общество. В его кружках горячо обсуждались вопросы, волновавшие в ту пору всех артиллеристов. И особенно нас, командирскую молодежь. Что же это были за вопросы? В первую очередь те, которые касались организации и вооружения артиллерии, способов ее боевого применения, использования опыта первой мировой и гражданской войн.
Оживлению научно-исследовательской работы способствовали два обстоятельства. Во-первых, появление в ту пору многих довольно-таки оригинальных работ по артиллерии, и прежде всего умной книги полковника старой армии Кирея, организатора артиллерийской подготовки в знаменитом брусиловском прорыве 1916 года. Зачитывались мы и фундаментальными переводными книгами французского генерала Эрра, немецкого генерала-артиллериста Брухмюллера. Во-вторых, проведение в Москве весной 1924 года Всесоюзного артиллерийского совещания.
На это совещание съехались представители от всех артиллерийских военно-учебных заведений, а также посланцы из армейских артиллерийских частей. От нашей школы тоже была делегация, в состав которой посчастливилось попасть и мне.
В работе Всесоюзного артиллерийского совещания приняли участие М. Н. Тухачевский, начальник управления военно-учебными заведениями И. Э. Якир, другие видные военные деятели.
Заседания были продолжительными, а споры горячими. Шло обсуждение роли и места артиллерии как рода войск в системе сухопутных сил, вопросов ее дальнейшего организационного строительства, тактики в различных видах боя. Основой для обсуждения послужила работа М. Н. Тухачевского "Маневр и артиллерия", опубликованная в печати буквально перед совещанием.
Следует сказать, что в ту пору довольно остро стоял вопрос: быть батарее четырех- или двухорудийной? И вот в статье Тухачевского вроде бы основательно доказывалась целесообразность перехода к двухорудийным батареям. Многие артиллеристы с ним соглашались. Но вот мы, молодые командиры... Я, например, выступая на совещании от делегации нашей школы, горячо отстаивал четырехорудийный состав батарей. То есть такой, который уже существовал.
Кстати, в ту пору наметилась явная тенденция на разукрупнение артиллерийских батарей. Еще в 1925 году 76-мм батареи в стрелковых дивизиях по штату имели шесть орудий. Однако через год все батареи артиллерийского полка стрелковой дивизии были трехорудийного состава.
Но вернемся снова к моей службе в 28-м артполку. После учебы в высшей артиллерийской школе я опять с головой окунулся в его повседневные будни. Между прочим, забот у меня прибавилось, так как в это время я уже командовал 3-м дивизионом полка. То и дело выезжали на так называемые отрядные учения, то есть тактические занятия в поле, продолжавшиеся по трое и более суток. Причем если зимой эти учения проводились, как правило, всего один раз, то в летнее время следовали одно за другим. Особенно напряженными были август и сентябрь.
Мой дивизион обычно выходил на отрядные учения совместно со стрелковым батальоном, выделявшимся из Владикавказской пехотной школы. Занятия в поле всегда хорошо готовились, проводились поучительно. Будущие пехотные командиры (курсанты школы) получали на них практические навыки по вопросам взаимодействия с артиллерией, ну а мы учились поддерживать огнем стрелковые подразделения при их развертывании во встречном бою, чаще всего головного отряда, выделявшегося из авангарда. Отрабатывали и подготовку атаки с ходу на поспешно укрепившегося противника, организацию артподготовки, поддержку огнем стрелкового батальона при ведении им боя в глубине вражеской обороны.
Окружные маневры проводились у нас сравнительно редко. В 1927 году, например, мой 3-й дивизион лишь единожды участвовал в них, проходивших на Кубани. Мы тогда вошли в состав усиленного 84-го стрелкового полка 28-й дивизии, действовавшей за "синюю" сторону. "Красной" стороной была 22-я стрелковая дивизия. Руководил маневрами командующий войсками Северо-Кавказского военного округа И. П. Уборевич. На них были приглашены военные атташе ряда буржуазных государств.
Читать дальше