Михаил Фомичёв - Путь начинался с Урала

Шоссе перегорожено баррикадой, сооруженной из брусчатки разобранных мостовых. Восставшие не ждали нас с этой стороны. Они предполагали, что мы придем с востока. Каково же было удивление чехов, когда перед их оборонительными сооружениями появились советские танки и начали преодолевать эти препятствия.

Из-за баррикады вышел чешский офицер, руководивший отрядом восставших. Мы крепко обнялись и расцеловались. И тотчас, размахивая винтовками и фуражками, с радостными возгласами Наздар! Наздар! навстречу советским танкистам побежали чешские повстанцы.

К нам устремились тысячи мирных жителей. Танки взвода Буракова, шедшие впереди, встретила группа людей с развернутыми красными знаменами. На полотнищах вышиты серп и молот. Чешская патриотка подошла к сидящим на броне разведчикам и передала им знамя.

Люди пели, плакали от радости, дарили нам цветы, протягивали своих детей, которые доверчиво обнимали нас. И не было для нас, советских воинов, лучшей награды, чем эта сердечная благодарность народа.

Сопровождаемые ликующими жителями, танкисты настойчиво теснят немцев. Бой не затихает. Оставаться на улицах опасно. Но чехи не хотели расходиться по домам. Они указывали нам расположение вражеских пушек и пулеметов, предупреждали об опасности, находили наиболее удобные пути движения.

Невдалеке от площади Витязей ко мне подошел пожилой чех и на ломаном русском языке сказал:

— Простите, пожалуйста, господин офицер, что я вас задерживаю. Но я должен вас предупредить: в скверике, который вы видите, фашисты установили пушки.

Продвигаться вперед становилось все труднее и труднее. Второй и третий батальоны пришлось направить по параллельным улицам. Танков стало меньше часть их осталась на перекрестках.

Сильный бой разгорелся на подступах к пражскому кремлю. У Карлова и Монесова мостов противник выставил четыре самоходки и большое число фаустников. Но теперь уже ничто не могло остановить наших танкистов. Первым к реке Влтава — последней реке на нашем боевом пути — подошел танк Ивана Гончаренко, за ним танки Леонида Буракова и Павла Котова. Экипаж Гончаренко уничтожил одну из самоходок, и казалось, танк вот-вот выскочит на мост. Но фаустникам удалось подбить танк, вывести из строя экипаж.

Теперь вперед вырвались танки Буракова и Котова, а затем и целиком первый батальон. Танки уничтожили противника, прикрывающего подступы к мостам. Путь к пражскому кремлю был свободен.

Стояла солнечная теплая погода. Во всей красе встала перед нами Прага. Радиостанции боевых машин приняли радостную весть, которую советские люди ждали четыре военных года: война против гитлеровской Германии завершилась полной нашей победой.

А 63-я гвардейская Челябинская танковая бригада, другие части и соединения войск 1, 2 и 4-го Украинских фронтов добивали гитлеровцев, засевших на чердаках высоких пражских домов.

Стало известно, что в Прагу вступила и 1-я чехословацкая танковая бригада, действовавшая в составе подвижной группы 4-го Украинского фронта.

Вот она, Влтава! На холме купается в золоте солнечных лучей пражский кремль со шпилями храма Святого Витта. Подъезжаю к мосту и вижу подбитый танк, а возле него, обнажив головы, стоят пражане. На брезенте лежит безжизненное тело Ивана Григорьевича Гончаренко, рядом — тяжело раненные механик Шкловский и радист Филиппов. К ним бегут санитары.

Тем временем танки первого батальона прорвались за Влтаву. Туда поспешил и я.

Вечером Москва салютовала войскам, освободившим Прагу, из тысячи орудий. Мы с ликованием слушали голос Москвы. Вдруг звонок из штаба корпуса. Южнее Праги оставшиеся войска Шернера упорно сопротивляются.

Бригада снялась с места, направилась добивать остатки шернеровской группировки.

Так заканчивалась последняя операция, в которой довелось участвовать гвардейцам-челябинцам. Она была и тяжелая, и самая быстротечная. Советские войска вовремя подошли к Праге, с честью выполнили свой интернациональный долг и вызволили народы Чехословакии из фашистской неволи. Мы захватили большое количество военной техники и военнопленных. Только наша бригада пленила до восьми тысяч немецких солдат и офицеров.

Стюардесса объявила:

— Подлетаем к Челябинску. Идем на посадку.

Учащенно забилось сердце. Меня, а также других ветеранов 63-й гвардейской Челябинской танковой бригады пригласили на Неделю боевой славы. Со многими фронтовыми друзьями я лишь вел переписку, после войны не встречался. Прошло с тех пор более двадцати лет.