Макс Хастингс - Операция «Оверлорд». Как был открыт второй фронт

Иного рода герой был потерян 1-й армией в самый канун операции «Кобра» — 54-летний полковник Падди Флинт, убеленный сединами командир 39-го пехотного полка 9-й дивизии, который прославился своей отчаянной храбростью, приведшей его к гибели. Раздраженный медленным продвижением 2-го батальона своего полка к исходному рубежу, предусмотренному планом «Кобра», он под минометным огнем бросился вперед, чтобы на месте ускорить наступление. С батальонного командного пункта он послал своему начальнику штаба депешу: «Здесь до странности тихо. Мог вздремнуть. Засекли долговременную огневую точку. Начнем их обработку». Он появился на передовой в сопровождении оперативных офицеров штаба полка и был встречен автоматной очередью немца, порвавшей ему брюки. Флинт приказал танку выдвинуться вперед, но командир танка ответил, что не может этого сделать, так как с башней что-то неладно. Флинта взорвало: «Не так часто у вас случается, чтобы вашим телохранителем был полковник!» С неохотой танк и небольшая группа пехотинцев двинулась вверх по дороге вместе с полковником. В одном месте, когда он стоял на корпусе «Шермана» и подсказывал водителю, как действовать, немцы открыли огонь из стрелкового оружия по танку, и Флинт был вынужден сойти на землю и следовать под прикрытием танка. «Полковник-телохранитель» теперь продвигался с небольшой группой в сторону немцев, несмотря на разрывы ручных гранат: «Я не обращаю на них внимания, все равно они не достанут меня». Его водитель был ранен, но, пока его уносили в тыл, Флинт вел усиленный огонь из двух карабинов и винтовки, которые пытался взять у него один из сопровождавших офицеров. Полковник стоял в дверях, объясняя сержанту тактику пехоты, когда раздался одиночный выстрел, и он упал, пораженный в голову. Сержант засек немецкого снайпера, устроившегося на дереве, и не успокоился, пока не застрелил его. Флинту дали морфий и сигарету, и он лежа бормотал: «Ирландца невозможно убить, его можно только свести с ума». Он скончался в полевом госпитале. С одной стороны, действия Флинта были самоубийственными и совершенно неприемлемыми для человека в роли полкового командира. Но, с другой стороны, учитывая, что пехота, как правило, с неохотой шла на непосредственное соприкосновение и ближний бой с противником, это был великолепный пример. Джордж Паттон был в числе тех, кто нес гроб с телом Флинта, и он подчеркнул, что был уверен в том, что его старый друг именно так закончит свой боевой путь. Флинт был одной из ярких личностей 1-й армии, командирские качества которых вызывали гордость у подчиненных ему солдат.

Начало операции «Кобра» задержалось на несколько дней из-за тех же самых проливных дождей и низкой облачности, которые предрешили судьбу операции «Гудвуд». 24 июля был отдан приказ, и 1600 самолетов уже поднялись в воздух, чтобы нанести предварительный удар, когда небо снова заволокло облаками. Часть бомбардировщиков удалось отозвать с полпути, или они сами не рискнули сбрасывать смертоносный груз сквозь облачную пелену. Однако другая часть бомбардировщиков сбросила этот груз, предназначенный для расчистки пути наступлению американцев. Результаты оказались катастрофически неожиданными. Удар пришелся в основном по своей, 30-й дивизии, в которой 25 американцев были убиты и 131 ранен, а немцы получили окончательное подтверждение о намерении американцев наступать на фронте Сен-Ло-Перье. Некоторые разъяренные американские подразделения, как, например, 2-й батальон 120-го пехотного полка, открыли огонь по своим самолетам — случай далеко не редкий в практике союзных армий в Нормандии, когда наземные войска страдали от действий своих же летчиков.

На следующее утро прогноз на более ясную погоду подтвердился. В 7 часов утра из 901-го моторизованного полка сообщили по телефону в штаб дивизии: «Американская пехота перед нашими окопами покидает позиции. Они отходят повсеместно». Когда аналогичные донесения поступили к Байерлейну с других участков фронта, его начальник оперативного отдела Курт Кауфман весело заметил: «Похоже, будто они ноги себе застудили. Может быть, 7-я армия и права в конце концов». Штаб Гауссера в доверительном порядке предсказывал, несмотря на противоположные мнения руководства учебной танковой дивизии, что союзники предпримут крупное наступление к югу от Кана. Затем полевой телефон в сельском доме, где разместился Байерлейн, вновь зазвенел. Ему докладывали: «Бомбовые удары нескончаемыми волнами самолетов. Истребители-бомбардировщики атакуют мосты и артиллерийские позиции». [214] 216. Сarell P. Invasion — They're Coming, p. 257 В 9.38 истребители-бомбардировщики совершили первый 20-минутный налет на передний край немецкой обороны. За ними высоко в небе над туманной дымкой 1800 тяжелых бомбардировщиков 8-й воздушной армии медленно шли к району цели, а внизу на их сверкающие на солнце крылья смотрели в нервном ожидании тысячи молодых американцев из окопов и укрытых танков, готовых двинуться в наступление, как только авиаторы сделают свое дело.