Андрей Колесников: Путин. Человек с Ручьем

Глава одного федерального ведомства с удовольствием вспоминал подробности инаугурации Дмитрия Медведева:

— Вышли мы потом на солнышко с двумя министрами, не скажу с какими, подошли к моей машине на Васильевском спуске, разложили на капоте рыбку, хлебушек, открыли что полагается, и так хорошо нам было…

Новым по сравнению с прошлой инаугурацией было то, что Владимир Путин вышел из Белого дома. Заработали телевизоры, фиксируя каждый его жест. Как только он начал спускаться по ступеням парадного выхода, в Георгиевском зале вдруг злобно залаяла собака. Многие вздрогнули и начали аккуратно оглядываться. Оказалось, что у актера и каскадера Александра Иншакова так работает вызов телефона. И долго он еще не мог унять своего пса.

Величественный проезд от Белого дома до Кремля был снят, как всегда, безукоризненно: Константин Эрнст никак не отличился в том смысле, что, как и раньше, это была работа на высоте.

— Голливуд, — шептали вокруг, — ну Голливуд же!..

— Да, — сказал кто-то за моей спиной, — теперь, после такого проезда, трудно себе представить, что новый президент может выходить не из Белого дома…

Мимо к выходу пронесли девушку. Она совсем немного не дождалась Владимира Путина: потеряла сознание где-то в начале Георгиевского зала. Придя в себя, она потом рассказывала, что мечтала увидеть живого Путина на инаугурации всю жизнь. Ради этого, подумал я, исполнившись сочувствия к ней, церемонию можно было бы и повторить.

Может, кстати, и повторят.

Ближе всех припал к одному из экранов Рашид Нургалиев. И напрасно: когда Владимир Путин вошел в Георгиевский зал, трансляция вдруг прекратилась. Гости разволновались. Впрочем, я потом выяснил, что проход вступающего в должность президента на экранах притушили специально, видно, чтоб гости не отвлекались на телевизоры, а повернулись к господину Путину лицом, хотя и так ничего не было видно за спинами тех профессионалов, которые заняли место в первом ряду партера, возле бархатных канатиков, часа за два до церемонии.

Но никак не было предусмотрено то, что трансляция не включилась, когда начал говорить Дмитрий Медведев. Слышны были только какие-то странные звуки, похожие на звук скрещивающихся клинков. Можно было предположить, что там, в Андреевском зале, идет какой-то бой.

Потом картинка все-таки появилась (выяснилось, что это была проблема связи только в Большом Кремлевском дворце), Дмитрий Медведев договаривал свои последние мысли по поводу происходящего. Потом Владимир Путин произнес свои. Их оказалось немного, и вот он уже пошел обратно, к выходу, а прохожие из-за канатиков хватали его за руки, словно пытаясь остановить или предупредить о чем-то важном, чего, может, не надо делать… Так, по крайней мере, казалось издали.

Я увидел байкера, лидера «Ночных волков» Хирурга, стоявшего у канатика, с ног до головы в коже и цепях. «Ребята не поймут, если пиджак надену…» — оправдывался он потом на улице (хотя даже медицинский халат на Хирурге выглядел бы в этих стенах, по-моему, уместней).

— Мы просим всех оставаться на местах! — раздалась команда откуда-то сверху.

Так недвусмысленно подобная фраза звучала здесь последний раз в году, наверное, 1937-м.

На улице долго не расходились, как будто ждали чего-то еще (некоторые и дождались: вечернего приема тут же, в Георгиевском зале). Ценные подарки гостям не дарили: памятные медали в этот раз в отличие от предыдущих вручили вместе с приглашениями, чтоб никого в суматохе разъезда не обделить.

— С праздником! — на секунду остановился возле меня главный санитарный врач России Геннадий Онищенко и пояснил, очевидно, уловив в моих глазах недоумение: — С Днем Победы!

Вечером состоялся прием по случаю инаугурации. Здесь снова оказались и спортсмены, и политики, и бизнесмены. Не было только журналистов (и правильно). 20 столов, каждый из которых был накрыт на 30 человек, стояли «свиньей», готовые к отражению любой внешней и тем более внутренней угрозы.

За одним из таких столов выделялась олимпийская чемпионка по прыжкам в высоту Елена Исинбаева. Она казалась такого роста, что могла взять 5,09 и без шеста. И вдруг в какой-то момент неожиданно стала обычного человеческого роста. Туфли с 15-сантиметровыми каблуками стояли под столом взамен шеста.

В ответ на ласковую, даже вкрадчивую просьбу диктора отключить мобильные телефоны и не пользоваться фото- и телеаппаратурой присутствующие начали лихорадочно звонить и фотографироваться, ведь им так кстати напомнили, что у них есть телефоны и фотоаппараты.