Эммануил Казакевич: Из дневников и записных книжек

В одном из бесчисленных кафе сидел человек с девушкой и зевал. И я подумал с безмерным удивлением: "Ты живешь в Париже и зеваешь?" Город рабочий, служащий, трудовой, толпа не нарядная, только очень пестрая. Она - спокойная, нешумливая, неназойливая, у нее внимательные, немного печальные глаза. Она столичная, т. е. не глазеет на тебя и ни на кого, а ведет себя естественно - так, словно она одна.

Память Парижа - большая, глубокая, не ограниченная своим брюхом или своим островом, как Лондон. Она - в названиях улиц и площадей, "беспартийных" названиях, впитывающих весь пестрый мир Европы, а иногда Америки, Африки и Азии. Франция может захиреть, - Париж будет жить, ибо он Европа. Герцен, Гейне, Хемингуэй. Впрочем - хвалить Париж - пошлость. Кто не хвалил Парижа?

Дом Инвалидов. Гробница Наполеона. Маленький итальянец. Маленький грузин.

<����Сентябрь 1961 г., Франция.>

О, поля Нормандии, огороженные живыми изгородями, желтеющими в сентябре! О, это олицетворение частной собственности, поля (не сады!), огороженные как бы крепостными валами. После урожая здесь лежат пятнистые нормандские коровы со скучающими лицами членов президиума. Индейки, величиной со страуса, куры, ростом с гуся!

Деревни, где деревянные только деревья.

О, край Мопассана, пославший своего бедного сына заявить о себе миру, край, давший великих завоевателей и прижимистых торгашей! Север без морозов, край яблок и омаров - сады и море, блондинок-скандинавок и брюнеток-испанок! Одна из колыбелей Британии и <����неразборч. слово> Сицилии!

Между тем, как мы ходим, смотрим, радуемся, удивляемся, веселимся и сравниваем, наш руководитель испытывает в одиночестве собственную гамму чувств. Он ходит со скучающим и брюзгливым лицом человека, знающего все наперед: он демонстрирует свое равнодушие к изобилию товаров и к красотам природы. Его равнодушие к товарам до некоторой степени искренне: он часто ездил в заграничные командировки с деньгами, и его жена и сам он перенасыщены заграничными промтоварами. Поэтому он может себе позволить высокомерно посмеиваться над нашими бедными дамами, в первый раз попавшими в этот дамский рай. Его, помимо того, коробит наша независимость. На мне он не может сорвать свою самолюбивую злость, и он поэтому выбирает для этой цели более слабых. Он капризен, как баба, и не умеет разговаривать с человеком.

В Канне нас в гостинице встретили несколько человек из общества "Франция - СССР". Один - поэт, маленький, в очках, с ним жена. Он преподает историю и географию в технологическом колледже, она воспитательница детсада. Человек с усиками - торговец. С ним жена и девочка. Жена происходит из Одессы, еврейка, муж - француз. Они полны любви и уважения к СССР и радуются как дети, получая значки с Гагариным или Титовым. Поэт участвовал в юношеском Сопротивлении и сидел в немецком лагере до 45 года.

Гавр.

Я живу в отеле Марли. Мои окна выходят на улицу Эмиля Золя <...>

Угол улицы Шатильон и Орлеанской - Совет ред[акции] "Пролетария" (полукруглый вход). Июнь 1909.

Площадь Орлеан, 110 - типография ("Социал-демократ" и "Пролетарий").

Спальня. Камин из черного камня с белым зеркалом. Дверь - окно с решеткой и деревья (деревянные жалюзи).

Вид из окна - садик и стена из камня, за ней - буржуазные домики.

2-й этаж по-франц[узски] (наш 3-й этаж).

Коридорчик (4 двери), слева спальня, маленький ведет на кухню (стенной шкаф).

Рядом - спальня Н. К. Крупской (без окна, между спальней и кабинетом), освещение газовое.

Рабочий кабинет - на ул. Мари-Роз.

Камин каменный мраморный бело-коричневый и зеркало (над ним). Коричневая резьба.

Маленький балкон железный, слева фонарь, железные жалюзи (балкон - он же окно). За углом - рю Саррет.

Потолок с гипсовой лепкой (цветы, виноград, фрукты), темная деревянная панель.

Полы - деревянный паркет.

Дом занимает весь квартал от рю Пер Корантэн до рю Саррет.

Верхний этаж - длинные балконы, над ними - мансарды.

Гулял в парке Монсури, читал газеты. Озера парка.

Столярная мастерская в Лонжюмо, там происходили занятия школы стеклянная стена (галерея рядом с каменным домом).

В. И. жил в деревянном домике.

"Closerie des lilas" (ресторан на бульваре Монпарнас). Ленин там иногда обедал (по свидетельству Поля Фора).

Кухня (окна в садик).

Дом четырехэт[ажный] (кроме нижнего), железные балкончики, железные жалюзи, высокие дымоходы.

<2-я половина сентября 1961 г., Москва.>

Необъятна историческая память Парижа. В названиях его улиц - вся Европа, Азия, Америка, Африка, история и география.