Array Array - Шашки наголо! Воспоминание кавалериста

В тот день обедали и ужинали мы в захваченном нами здании немецкого аэродромного начальства. Бойцы расчета, подкрепившись продуктами гостеприимных хозяев аэродрома, удобно устроились на отдых в креслах в большой гостиной. Они курили гаванские сигары и никак не реагировали на отчаянную, до слез, мольбу нашего повара отведать его горячей пищи. Повар был оскорблен в своих лучших чувствах, ведь он приготовил изысканнь!й обед с французским вином.

Выставив надежное охранение, мы заночевали. В этом доме оказалось все для отдыха: узкопленочные киноаппараты, фотоаппараты, мягкая мебель, шикарная библиотека, запасы продовольствия. Но нам было не до этого, не до трофеев. После бессонных ночей и утомительных маршей бойцы, не расседлав и не распрягая коней, накормив и напоив их, погрузились В сон. Дорога каждая минута. Неизвестно ведь, сколько нам отпущено спать в этот раз: в любую минуту может прозвучать сигнал трубача и команда: «По коням!»

Первое мая 1945 года. Плотный утренний туман скрывает построенную еще до рассвета боевую колонну нашего полка. Прохладный ветерок забирается под ворот и вызывает легкий озноб. По колонне передают команду:

— Гвардии лейтенанта Якушина, со взводом, в голову колонны!

Пришпорив коня, я С двумя 57–мм противотанковыми орудиями и бричками со снарядами, обогнав колонну, остановился у штаба полка. Там меня ждали: командир полка Ткаленко, начальник штаба Тодчук, замполит Новиков и командир 2–го эскадрона гвардии капитан Олейников. Командир полка поставил задачу:

— Второму эскадрону со взводом ПТО выдвинуться в район дороги на Виттенберг, оседлать ее и остановить продвижение военной техники противника на запад!

От себя Ткаленко добавил:

— Иди, лейтенант. Там тебя ждет Золотая Звезда! Заверив командование, что боевая задача будет выполнена, мы отправились в тыл противника. Зайдя в тыл к немцам, эскадрон спешился и занял боевые порядки. Впереди — Бенинвальде. С комэска оцениваем обстановку: впереди, слева от нас, метров 300, немецкая батарея ведет огонь по нашим тылам. Они нас не видят, мы бесшумно зашли им с тыла. Туман рассеялся, и даже без бинокля было видно, как впереди, по дороге, на расстоянии одного километра от нас движется на запад большая колонна танков, самоходок и тягачей с орудиями.

Принимаю решение подбить одну из боевых машин и создать пробку на дороге. Подпрыгивая на грядках лесопосадки, орудия выдвигаются на огневые позиции, на прямую наводку, благо расстояние позволяет. Командую: «Орудия К бою!» Расчеты быстро и слаженно, отцепив орудия от передков, устанавливают их в нужном направлении. Сбросив часть ящиков со снарядами, ездовые рысью уводят коней к лесу, в укрытие. Лица бойцов серьезны. Предстоит нелегкий бой, а войне ведь скоро конец … Подаю команду:

— По танку, что в середине колонны! Подкалиберным! Прицел, упреждение …

Расчеты повторяют мою команду. Открываются затворы орудий, с характерным щелчком поглощая снаряды.

— Первое орудие! Огонь!

Выстрел. Звонко выбрасывается гильза. Хорошо виден полет трассирующего снаряда. Прошел чуть выше. Делаю поправку и стреляю взводом. Снаряды точно накрывают цель. Танк разворачивается на 180 градусов и замирает, создав пробку. Движение колонны остановлено. Одни машины начали съезжать с дороги, другие пытаются развернуться на забитом шоссе. Я очень боялся, что немецкая батарея, которая рядом с нами, развернет орудия и в упор откроет огонь по нашим огневым позициям.

Но случилось непредвиденное. Немецкие артиллеристы при первых наших выстрелах, опасаясь удара в спину, побросали свои орудия и разбежались. Так что необходимость менять огневые позиции у нас отпала. Но тут боевое охранение дороги противника (солдаты СС) пришло в себя и открыло беспорядочный огонь по наступающему эскадрону. Видя, что конники несут потери и обстановка усложняется, я принимаю решение продолжать огонь взводом прямой наводкой по огневым точкам и живой силе противника уже осколочными снарядами. В результате нашего ураганного беглого огня нам удалось уничтожить две огневые точки, три миномета и пять автомашин с боеприпасами. Эскадрон перешел в наступление. Но эсэсовцы, очевидно, определили, что мы наступаем малыми силами, и опять с танками и самоходкой возобновили контратаку, уже в полный рост ведя огонь из автоматов. Опять веду огонь подкалиберными, подбиваю танк и два бронетранспортера и опять перехожу на осколочные. Подавляю пулеметы и живую силу. Захлебнувшаяся контратака дала возможность эскадрону перейти в решительное наступление и полностью опрокинуть эсэсовцев. Однако немецкая самоходка засекла, откуда мы бьем, и накрыла наше орудие со второго выстрела — мы не успели сменить позицию. Орудие разбито, расчет вышел из строя, я тоже ранен. Под прикрытием огня эскадрона меня вместе с другими ранеными отвели в безопасное место, где подоспевшие ездовые перевязали рану на ноге индивидуальным пакетом. Фриц помогал в эвакуации раненых.