Эрвин Бартман - Тяжелые бои на Восточном фронте [Воспоминания ветерана элитной немецкой дивизии, 1939–1945]

Пока я с другими новичками томился в нетерпеливом ожидании, откуда ни возьмись появился солдат в бриджах для верховой езды. Единственный серебристый квадратик на темном «зеркале» его погона означал, что перед нами унтершарфюрер.

– Меня зовут Смеющийся Дьявол, – прокудахтал он, пошевелив перед лицом устрашающе длинными пальцами, словно дирижируя невидимым оркестром. – На сегодня я ваш дежурный унтер-офицер. Следуйте за мной.

Дежурный унтер-офицер препроводил нас в большой спортивный зал, где пахло свежим воском. В центре зала был боксерский ринг, а возле стен был разложен различный спортивный инвентарь. Почти час мы бродили вокруг, застенчиво поглядывая друг на друга. А потом Смеющийся Дьявол вернулся, чтобы проводить нас в столовую, где нас накормили бутербродами с колбасой. После еды мы возвратились в спортивный зал, где офицер объяснил нам правила поведения в казармах. Нам раздали одеяла, и внезапно прозвучала команда «Отбой». Я и еще две сотни других взволнованных юношей, явившихся в этот знаменательный для нас день на сборный пункт, улеглись прямо на полу. Но многие, в том числе и я, едва ли смогли сомкнуть глаза…

Ровно в 7:00 появился Смеющийся Дьявол, который показал нам, где находятся уборные.

– Всем побриться и тщательно привести в порядок ногти. Когда с мытьем будет покончено, вас распределят по взводам и казармам.

1-й взвод составляли самые высокие ребята, настоящие великаны, рост которых был не менее 190 сантиметров. С моими 186 сантиметрами я попал во 2-й из четырех взводов, расквартированных в блоке «Герман Геринг». Вообще, четыре взвода носили имена выдающихся деятелей рейха. В спальные помещения на верхнем этаже вели три лестницы. Подниматься наверх можно было по левой и средней лестницам, в то время как третья клетка служила только в качестве выхода. Это, объяснил Смеющийся Дьявол, сделано во избежание беспорядка, на случай внезапной команды немедленно покинуть казармы. В каждой комнате было по шесть сдвоенных коек. Между ними стояли металлические шкафчики.

– Шкафчики оставлять открытыми! Военнослужащий «Лейбштандарта» – человек честный и заслуживает всяческого доверия, – пояснил Смеющийся Дьявол. – Он никогда не позарится на вещи у своего товарища по оружию. Верность и честь – вот ваши руководящие принципы. Отныне и навсегда. Свою форму вы будете хранить в особом порядке – сначала шинель, потом первая униформа, вторая униформа и сверху – тренировочный костюм. Тренировочный костюм будет вашей одеждой на время тренировок. Место в нижней части шкафчика предназначено для хранения обуви. Одна пара – для ношения во время дежурств и вторая пара для тренировок.

И еще пара ботинок, которая всегда должна быть чистой.

В верхнем отделении шкафчика вы развесите свои рубашки и нижнее белье. Каски и вещмешки хранятся на самом верху. Ремни и шнурки должны быть развешаны на крючках на оборотной части дверцы. Наконец, слева еще есть немного места, где можно хранить хлеб, масло и прочую еду. В этой части шкафчика вы также складываете тарелки, столовые приборы и кружки. И помните – я ежедневно проверяю, чтобы убедиться, что все содержится в чистоте и лежит на своем месте.

Позже в тот же день мы забрали на складе у интенданта свою одежду и постарались вспомнить перечень инструкций, который нам сообщил Смеющийся Дьявол. Я с благоговением рассматривал надпись «Адольф Гитлер», вышитую серебряными нитями на манжете левого рукава моего кителя.

На следующее утро мы явились на медосмотр, на котором врачи определили, у кого какая группа крови. У меня оказалась группа крови I (0). Врач нацарапал «0» скальпелем на изгибе моей левой руки, около подмышки. Эта отметина все еще различима, несмотря на то, что с тех пор прошло больше семидесяти лет.

Я получил солдатскую книжку и алюминиевый жетон; и на том, и на другом было краткое обозначение моей части: 17. Kompanie Nummer 15 0 SS Verfugungs Тшрре. У эллиптического жетона было три разреза посередине, вдоль длинной оси. Это позволяло быстро и легко отломить половину жетона, в то же время оставив другую половину на шее погибшего солдата, личность которого иначе установить было бы трудно. Конечно, мой еще очень юный разум не зацикливался на таких ужасных вещах…

Обучение с самого начала было серьезным. На первой перекличке новобранцев приветствовал лично наш командир роты оберштурмфюрер Ганс Бекер. Несмотря на то что 1941 год еще не перевалил за половину, Бекер к тому времени уже был опытным боевым командиром, который воевал в Польше, во Франции и Греции.