Кацурагава Хосю: Краткие вести о скитаниях в северных водах

В августе того же года судно прибило к Амчитке, одному из Алеутских островов, принадлежавших в то время России. На Амчитке японцы пробыли четыре года. За это время от болезней умерли еще семеро. Оставшиеся девять человек в середине 1787 г. вместе с русскими промышленниками, потерпевшими кораблекрушение у этого острова, переправились на Камчатку, где прожили около года. На Камчатке от цинги умерли еще три японца, а оставшиеся шесть человек — Кодаю, Коити, Исокити, Синдзо, Сёдзо и Кюэмон — были при содействии местных властей отвезены в Иркутск через Тигиль, Охотск и Якутск.

В Иркутске, куда они прибыли 7 (18) февраля 1789 г., уже жила значительная группа японцев, в различное время потерпевших кораблекрушение у берегов России. Все они приняли христианство, получили русские имена и фамилии и остались жить в России. Некоторые из них преподавали японский язык при народном училище. Вновь прибывшие японцы были взяты на казенное содержание, и им также предложили остаться в России и избрать по собственному желанию род занятий. Двое из приехавших с Кодаю — Сёдзо и Синдзо — изъявили желание остаться в России, крестились и получили имена, первый — Федора Степановича Ситникова, второй — Николая Петровича Колотыгина [5] Колотыгин (Синдзо) в 1791 г. вслед за Кодаю приехал в Петербург, затем вернулся в Иркутск, где по приказанию Екатерины преподавал японский язык. Впоследствии он был использован также в качестве переводчика и для проверки сведений о Японии. Получил чин титулярного советника. . А Кодай, Коити, Исокити и Кюэмон настойчиво просили отправить их на родину.

Большую роль в судьбе Кодай и его товарищей сыграл крупный ученый-естествоиспытатель проф. Кирилл (Эрик) Густавович Лаксман, живший в то время в Иркутске, недалеко от которого в селе Тальцынск у него был стекольный завод [6] Сейчас это село называется Тальцы. О заводах Лаксмана в Тальцах см.: В. Лагус , Эрик Лаксман, стр. 175182. . Заинтересовавшись японцами и решив использовать их для установления отношений с Японией и связи с японскими учеными [7] Кирилл Лаксман имел сведения о японских ученых Кацурагаве Xocю и Накагаве Дзюнъане (в одном из японских источников, очевидно ошибочно, назван Яманака Дзюнъан) и направил им с экспедицией письмо и лекарственные травы (см.: В. М. Константинов , Свидетельства японцев о России ХVIII века). , он взял под свое покровительство Кодаю и в январе 1791 г. поехал с ним в Петербург. В столице Лаксман подал Екатерине II через ее статс-секретаря графа Александра Андреевича Безбород-ко прошение Кодаю о возвращении на родину и собственную докладную записку с проектом отправки в Японию официального посольства для установления с ней торговых отношений. Лаксман предлагал, чтобы в знак дружественного отношения России к Японии это посольство увезло Кодаю и его товарищей на родину.

Екатерина заинтересовалась этим проектом и 28 июня 1791 г. приняла на аудиенции в Царском Селе Кодаю и Лаксмана [8] В "Кратких вестях о скитании в северных водах" (рукопись, 1794 г., см. ниже) говорится, что первая аудиенция у Екатерины II состоялась в Царском Селе 28-го мая 1791 г., однако записями в КФЦЖ за 1791 г. подтверждается, что в Царском Селе были приемы, связанные с тезоименитством (именинами) цесаревича Павла Петровича и днем восшествия на престол Екатерины II, 28-го и 29-го июня, а Кодаю сообщил, что аудиенцию он получил в день именин Павла. . По возвращении в Японию Кодаю подробно рассказывал об этом приеме. Он говорил, что когда императрице читали его прошение, где описывались бедствия потерпевших кораблекрушение японцев, она громко выражала свое сочуствие. Из рассказа Кодаю видно, что он тогда уже достаточно хорошо понимал русский язык. Так, например, в записи его рассказа переданы японской слоговой азбукой русские слова, произнесенные Екатериной: "Бедняжка!" и "Ох, жалко!", и пояснено их значение.

После официальной аудиенции Кодаю еще несколько раз бывал во дворце, встречался и беседовал с Екатериной, наследником, рассказывал им о Японии, показывал привезенную с собой японскую одежду и другие вещи.

13 сентября 1791 г. Екатерина II подписала "именной" указ № 16985 иркутскому генерал-губернатору генерал-поручику Пилю об отправке в Японию экспедиции в целях установления торговых отношений.

В указе сообщалось, что Екатерина "приняла в уважение" план "надворного советника и профессора Лаксмана", за исключением "упоминаемого в плане профессора Лаксмана предложения о изыскании нового пути по реке Амуру" во избежание обострения отношений с Китаем,