Гюнтер Банеман - Побег из армии Роммеля. Немецкий унтер-офицер в Африканском корпусе. 1941—1942

Узкий луч фонаря осветил палатку. Раскладушка была пуста. Рядом с ней стояли какие-то коробки. Я нашел стальной ящик с большим висячим замком, сунул его под мышку и поторопился уйти.

Вернувшись в свою палатку, мы закрыли ящик одеялом. В нем была зарплата всей роты, обслуживавшей штаб.

– Подумать только, как просто все оказалось, – не смог сдержать восхищения Йозеф.

– А теперь давай подумаем, как отсюда выбраться, – произнес я.

– Угоним броневик, – предложил Йозеф.

– Нет, это нас быстро выдаст, кроме того, тяжелая машина будет только помехой, если за нами пошлют погоню. Нам придется забираться в гористую местность, а машина там не пройдет.

– Тогда давай возьмем два мотоцикла БМВ с коляской, – сказал Йозеф. – Они пройдут везде, и издалека их не видать.

– Отличная идея! Выбери парочку получше, заправь бензином, проверь масло и посмотри, чтобы у них были инструменты на случай поломки, – велел я ему.

– Я поставлю их за палаткой, – предложил Йозеф.

Я кивнул, и он ушел. Я быстро вышел за ним и запрыгнул в свой броневик. Сняв пулемет MG.34, я бросил его на землю. Открыв коробки с патронами, я вытащил пулеметные ленты и швырнул их вслед за пулеметом. Трех тысяч патронов нам хватит. За ним последовали автомат MP. 38 (его модернизированный, в сторону упрощения технологии изготовления, вариант – МР.40. — Ред. ), полдюжины магазинов к нему, по тридцать два патрона в каждом. Затем из бронемашины вылетела коробка с дюжиной ручных гранат и большая канистра с водой. Надо было найти еще одну полную канистру. Затем я достал бинокли.

Когда я вылезал из автомобиля, Йозеф подогнал первый мотоцикл и поставил его за палаткой.

– Я залил его под самую завязку. У него новые шины и набор инструментов, – отрапортовал он и поспешил за вторым мотоциклом.

Через пять минут почти все наше снаряжение было уложено в коляску, а пулемет установлен на шарнирном основании.

Йозеф пригнал второй мотоцикл.

– У этого мотоцикла все в порядке? – спросил я.

Но тут он зажал мне рукой рот. По песку раздались шаги.

– Эй, кто здесь? – послышался голос, и из темноты вынырнула фигура. – А вы почему не на вечеринке, ребята?

– У нас срочное задание, – ответил я, но, когда лицо пришедшего приблизилось ко мне, у меня внутри так все и оборвалось – это был унтер-офицер, казначей роты!

– А, вы вернулись!

– Так точно!

– Не знал о вашем возвращении, – произнес казначей.

Я расслабился и, почти не дыша, пытался придумать что-нибудь, что могло бы помешать ему зайти в свою палатку.

Йозеф прошмыгнул позади нашей палатки и исчез из виду.

– Вам там причитаются какие-то деньги, так что зайдите ко мне утром и получите их. А то кто знает, когда вы сможете их забрать! – Он рассмеялся, дыхнув на меня пивным перегаром. – Вы привезли с собой почту?

И тут мне в голову пришла прекрасная идея.

– Так точно, – ответил я. – Там для вас есть письмо. Я заметил его, перекладывая почту в свой мешок.

На голове казначея была пилотка. Он был крупным и сильным мужчиной, но, на свою беду, надел легкий головной убор.

– Пройдите в палатку, господин унтер-офицер, и я отдам вам ваше письмо, – произнес я и откинул входной клапан.

– Спасибо, – пробормотал он, наклонившись, чтобы войти.

И в эту же минуту тяжелая рукоятка моего «Парабеллума» обрушилась на его голову чуть повыше виска. Пилотка слетела с головы казначея, он упал лицом на песчаный пол палатки, а за ним закрылся входной клапан. Я мгновенно уселся на него верхом, но он был без сознания.

– Вырубился? – Йозеф стоял позади меня. Он улыбался, держа в руке гаечный ключ. – Я знал, что ты его чем-нибудь оглушишь. Быстро же ты с ним справился! – одобрительно произнес он и, достав веревку, менее чем за полминуты привязал ступни казначея к его запястьям. – Терпеть его не могу! Эта свинья зажала мои деньги за какую-то провинность, – бормотал Йозеф, вытаскивая из кармана чистый носовой платок и запихивая его поглубже в рот казначею. – Как приятно, – приговаривал он при этом, – заткнуть этому прохвосту рот. Теперь он уже ничего не сможет прибавить или отнять. Как я рад, слышишь, ты, скотина!

Мы обвязали шею и рот казначея еще одной тряпкой, чтобы он не смог выплюнуть кляп.

– Осторожнее, а то он задохнется, Йозеф, – сказал я и проверил, не слишком ли туго заткнут кляп.

– В самый раз. Его все равно расстреляют, поскольку он не сможет объяснить, куда дел зарплату!

Йозеф умел ненавидеть. Мы закатили тело казначея к стенке и прикрыли его сверху сломанной раскладушкой, чтобы его не было видно.