Вадим Кожевников: Март-апрель

Пламя зашипело, облизав ветви. Поставив на костер жестяную банку, капитан кидал в нее сосульки и куски льда. Потом он вынул сухарь, завернул его в платок и, положив на пень, стал бить по сухарю черенком ножа. Крошки он высыпал в кипящую воду и стал размешивать. Сняв банку с огня, он поставил ее в снег, чтобы остудить.

- Вкусно? - спросила девушка.

- Почти как кофе "Здоровье". - Капитан протянул ей банку с коричневой жижей.

- Я потерплю, не надо, - сказала девушка.

- Вы у меня еще натерпитесь, - сказал капитан. - А пока пейте.

К вечеру ему удалось убить старого грача.

- Вы будете есть ворону? - спросила девушка.

- Это не ворона, а грач, - сказал капитан.

Он зажарил птицу на костре.

- Хотите? - предложил он половину птицы девушке.

- Ни за что, - с отвращением сказала она.

Капитан поколебался, потом задумчиво произнес:

- Пожалуй, это будет справедливо: - И съел всю птицу.

Закурив, он повеселел и спросил:

- Ну, как нога?

- Мне кажется, я смогла бы пройти немного, - сказала девушка.

- Это вы бросьте.

Всю ночь капитан тащил за собой лыжи, и девушка, кажется, дремала.

На рассвете капитан остановился в овраге.

Огромная сосна, вывернутая бурей, лежала на земле. Под мощными корнями оказалась впадина. Капитан выгреб из ямы снег, наломал ветвей и постелил на них плащ-палатку.

- Вы хотите спать? - спросила, проснувшись, девушка.

- Часок, не больше, - сказал капитан. - А то я совсем забыл, как это делается.

Девушка начала выбираться из своего спального мешка.

- Это еще что за номер? - спросил капитан приподымаясь.

Девушка подошла и сказала:

- Я лягу с вами, так будет теплее. А накроемся мешком.

- Ну знаете... - сказал капитан.

- Подвиньтесь, - сказала девушка. - Не хотите же вы, чтобы я лежала на снегу... Вам неудобно?

- Подберите ваши волосы, а то они в нос лезут, чихать хочется и вообще...

- Вы хотите спать - ну и спите. А волосы мои вам не мешают.

- Мешают, - вяло сказал капитан и заснул.

Шорох тающего снега, стук капель. По снегу, как дым, бродили тени облаков.

Капитан спал, прижав кулак к губам, и лицо у него было усталое, измученное. Девушка наклонилась и осторожно просунула свою руку под его голову.

С ветви дерева, склоненного над ямой, падали на лицо спящего тяжелые капли воды. Девушка освободила руку и подставила ладонь, защищая лицо спящего. Когда в ладони скапливалась вода, она осторожно выплескивала ее.

Капитан проснулся, сел и стал тереть лицо ладонями.

- У вас седина здесь, - сказала девушка. - Это после того случая?

- Какого? - спросил капитан потягиваясь.

- Ну, когда вас расстреливали.

- Не помню, - сказал капитан и зевнул. Ему не хотелось вспоминать про этот случай.

Дело было так. В августе капитан подорвал крупный немецкий склад боеприпасов. Его контузило взрывной волной, неузнаваемо сожгло пламенем. Он лежал в тлеющей, черной одежде, когда немецкие санитары подобрали его, приняв за немца, и вместе с пострадавшими немецкими солдатами отнесли в госпиталь. Он пролежал три недели, притворяясь глухонемым. Потом врачи установили, что он не потерял слуха. Гестаповцы расстреляли Жаворонкова вместе с тремя немецкими солдатами-симулянтами. Ночью, тяжело раненный, капитан выбрался изо рва и полз двадцать километров до места явки.

Чтобы прекратить разговор, он спросил:

- Нога все болит?

- Я же сказала, что могу идти сама, - раздраженно ответила девушка.

- Ладно, садитесь. Когда понадобится, вы у меня еще побегаете.

Капитан впрягся в сани и снова заковылял по талому снегу.

Шел дождь со снегом. Ноги разъезжались. Капитан часто проваливался в выбоины, наполненные мокрой снежной кашей. Было тускло и серо. И капитан с тоской думал о том, удастся ли им переправиться через реку, на которой, вероятно, вода уже выступила поверх льда.

На дороге лежала убитая лошадь.

Капитан присел возле нее на корточки, вытащил нож.

- Знаете, - сказала девушка, приподымаясь, - вы все так ловко делаете, что мне даже смотреть не противно.

- Просто вы есть хотите, - спокойно ответил капитан.

Он поджаривал тонкие ломтики мяса, насадив их на стержень антенны, как на вертел.

- Вкусно, - удивилась девушка.

- Еще бы, - улыбнулся капитан. - Жареная конина вкуснее говядины.

Потом он поднялся и сказал:

- Я пойду посмотрю, что там, а вы оставайтесь.

- Хорошо, - согласилась девушка. - Может, это вам покажется смешным, но одной мне оставаться теперь очень трудно. Я уже как-то привыкла быть вместе.