Хелен Раппапорт - Дневники княжон Романовых. Загубленные жизни

Дальше по коридору, ведущему в сад, располагалась гардеробная Николая, где в шкафах были развешаны аккуратно выглаженные царские мундиры. По соседству с гардеробной находилась большая библиотека с застекленными шкафами, полными французских, английских и немецких книг в переплетах из тонкой марокканской кожи. Книги были расставлены по полкам в продуманном, строгом порядке. По вечерам царь часто читал их вслух своей семье. Многих посетителей удивляло то, что они видели в Зале с горкой, расположенном далее. Этот зал, первоначально один из парадных залов, расположенных на первом этаже дворца, был превращен в игровую комнату для цесаревича Алексея. В центре этого элегантного зала, отделанного цветным мрамором, с кариатидами и зеркалами, стояла большая деревянная «американская горка» [5] Ellis Ashmead‑Bartlett. «Riddle of Russia», p. 241. — на ней с удовольствием катались дети предыдущих царей. Во время царствования Николая она по‑прежнему занимала почетное место в зале. Кроме того, были там и любимые игрушки цесаревича Алексея: три модели легковых автомобилей. Возле двери, ведущей в сад, горьким напоминанием о трагедии, которая устанавливала свои правила в жизни последней русской императорской семьи, стояло «небольшое инвалидное кресло‑коляска» цесаревича Алексея, «обитое красным бархатом». Во время жестоких приступов гемофилии, которые случались нередко, цесаревич был прикован к креслу, и бархат обивки до сих пор сохранил контуры его тела [6] Elisabeta Cerutti. «Ambassador’s Wife», London: Allen & Unwin , 1952, p. 99. .

Два пролета каменной лестницы вели наверх в опустевшие комнаты детей. И там тоже, в большой игровой комнате обожаемого цесаревича Алексея, было множество деревянных и механических игрушек: музыкальная шкатулка, игравшая «Марсельезу», книги с картинками, коробки с кубиками, настольные игры и ряды его любимых оловянных солдатиков. Печальным стражем стоял у дверей большой плюшевый медведь [7] Ellis Ashmead‑Bartlett. Указ. соч., p. 249. — один из последних, еще довоенных, подарков от кайзера Вильгельма. В примыкающей к игровой личной ванной комнате цесаревича посетители часто сочувственно вздыхали, глядя на «многочисленные устрашающего вида хирургические инструменты» — зажимы и «холщовые и кожаные приспособления для фиксирования и поддержки ног, рук и тела», которыми приходилось пользоваться, когда после очередного кровотечения цесаревич совсем ослабевал [8] Там же; Harry James Greenwall. «Mirrors of Moscow», p. 182. .

Дальше по коридору, в скромных, не в пример внушительным апартаментам цесаревича, комнатах (словно подчеркивая значимость Алексея по сравнению с княжнами в глазах народа) располагались спальни, классные комнаты, столовые и гостиные его четырех старших сестер — Ольги, Татьяны, Марии и Анастасии. Их светлые и просторные спальные комнаты были обставлены простой, выкрашенной в кремовый цвет полированной мебелью лимонного дерева, на окнах висели занавески английского ситца [9] Marie Pavlovna. «Things I Remember», p. 34. . В спальне младших сестер, Марии и Анастасии, розовые обои были украшены трафаретным фризом из розовых роз и бронзовых бабочек. Этот декор выбрали сами девочки. В комнате Ольги и Татьяны узор фриза был другим: цветы вьюнка и коричневые стрекозы. На одинаковых туалетных столиках девочек расставлены коробочки, футляры для украшений, маникюрные наборчики, лежат расчески и щетки, — так же, как они их здесь оставили [10] Ellis Ashmead‑Bartlett. Указ. соч., p. 248. . В других комнатах на письменных столах стопки тетрадей с разноцветными обложками, и везде, где только можно, множество фотографий семьи и друзей. Среди всех этих характерных и незначительных предметов жизни девушек нельзя не заметить, что во всех комнатах сестер обязательно есть иконки, недорогие гравюры и фотографии на религиозные темы. На тумбочках у кроватей лежат Евангелие и молитвенники, вместо обычных девичьих безделушек поставлены распятия и свечи [11] Яковлев В. И. «Александровский дворец», с. 388–389, 393–395. .

В шкафах оставалось много одежды девушек, шляп, зонтиков и обуви. Остались и мундиры, в которых старшие сестры с такой гордостью гарцевали бок о бок, сидя в дамских боковых седлах, на большом военном параде во время торжественных празднований трехсотлетия дома Романовых в 1913 году. Осталась даже их детская одежда и крестильные платья. В Сибири им были ни к чему их изысканные парадные одежды: четыре платья из розового атласа с серебряным шитьем, к ним в комплект головные уборы — кокошники из розовой парчи, а также четыре летних шляпки с широкими полями, поэтому все это было аккуратно уложено в коробки. Снаружи в коридоре стояли наполовину собранные чемоданы и корзины с девичьими вещами — то, что собирались взять с собой в последнюю поездку, но так и не взяли.