Режин Перну - Ричард Львиное Сердце

Несколько последующих лет Алиеноры были заполнены триумфальными победами. Она выступала плечом к плечу со своим юным мужем (Генрих был моложе ее на десять лет, но являл собою самое зрелость). Все как будто бы указывало на преуспеяние этой пары, с беспредельной энергией распространявшей свою власть от Северного моря до Пиренейских гор, от равнин Шотландии до того залива Атлантики, где народ Байонны в то время еще жил китобойным промыслом. Выдающийся администратор, Генрих обнаружил не меньшее умение прислушиваться к советам и прибегать к помощи своей жены, пользуясь ее политической искушенностью и материнской мудростью. Со временем у них родилось восемь детей. Хотя их старший сын Уильям умер в возрасте всего трех лет, казалось, что королевскую чету ждет осуществление самых честолюбивых замыслов: разве не стала их старшая дочь Матильда невестой могущественного имперского князя, Генриха Льва, герцога Саксонского? В 1167 году, в возрасте одиннадцати лет, маленькая принцесса взошла на корабль, стоявший у пристани в Дувре, чтобы в сопровождении матери отправиться в гости к будущему своему супругу…

Но случилось непредвиденное. Незадолго до того, как в декабре, разродившись в десятый раз, королева Алиенора произвела на свет сына Джона (Иоанна), ставшего ее последним отпрыском, было объявлено о ее разрыве с Генрихом Плантагенетом. Мало того что Генрих стал изменять жене с прекрасной Розамундой — «Fair Rosamund» английских баллад, — он делал это открыто, показываясь со своей пассией на людях.

С тех пор политика униженной и оскорбленной королевы в отношении супруга стала враждебной и проводилась она столь же настойчиво, как и прежде, когда ее направление было благожелательным и благотворным. Королева решила обратить против короля мощь его собственных, рожденных ею детей и на протяжении последующих лет упорно осуществляла этот замысел. Вот почему, хотя ее и не было на переговорах в замке Монмирай, где она оказалась бы в слишком щекотливом положении, потому что ей пришлось бы сидеть напротив своего первого супруга, Людовика VII, она, должно быть, в душе радовалась заключению договоренностей о порядке наследования обширного королевства Плантагенетов, благодаря чему каждый наследник отныне знал, какой собственно фьеф он получит. А ее собственная политика должна была отныне вращаться вокруг второго сына, так как именно его провозгласили будущим графом Пуату и герцогом Аквитанским, из чего следовало, что он будет собирать ее домены, чтобы вернуть их ей, Алиеноре.

Ричард, появившийся на свет 8 сентября 1157 года, стал первым ребенком, родившимся у нее после смерти Уильяма; вероятно поэтому мать заботилась о нем больше, чем о других детях. Красивый мальчуган, крепкий, хорошо сложенный, с чересчур, пожалуй, пышной рыжеватой шевелюрой, он слегка походил на своего отца, Генриха II, каким тот казался прежде, до краха былой любви. Ловкому мальчику хорошо удавались всяческие телесные упражнения, но он отличался и недюжинными способностями к упражнениям духовным. Рассказывают, среди прочего, что Ричард был вскормлен тем же молоком, что и Александр Некхам, знаменитый английский философ и богослов; оба родились в ночь на 8 сентября 1157 года, только Ричард в Оксфорде, а Александр — в Сент-Олбансе. Мать Александра была кормилицей Ричарда. «Она кормила его своей правой грудью, а Александра — своей левой грудью», — уточняет хронист, довольный, что этим удается объяснить умственные способности Плантагенета… Учеба давалась Ричарду легко, как и его старшему брату Генриху; он находчиво и живо, с веселостью отвечал на вопросы наставников. Вот Джеффри ничем особенным не запомнился, очевидно, он ничем и не обращал на себя внимания. Что же касается Джона, самого младшего из братьев, то его в трехлетнем возрасте отдали в монастырь Фонтевро, где он пять лет воспитывался и получал первоначальное образование.

Годы после заключения договоренностей в Монмирайе показали, как Алиенора проводила в жизнь свою политику в отношении Ричарда. Генрих Плантагенет возвратился в Англию в весьма плачевном состоянии: он едва сумел пристать к берегу в Портсмуте 3 марта 1170 года после ужасающей бури, утянувшей на дно один из лучших кораблей королевского флота и вместе с ним добрых четыреста человек команды. Хотя сам король остался жив и невредим, было похоже, что он воспринял эту устрашающую переправу как очень серьезное испытание.

Между тем королева, которая вновь, и притом более чем когда-либо прежде, стала «Алиенорой Аквитанской», принялась обустраивать свой собственный домен, основываясь на заключенных в замке Монмирай соглашениях. Она окружила себя верными людьми и преданными друзьями: сенешаль Юг де Фэй, коннетабль Сальдебрёй, отвечавший за стол королевы раздатчик хлеба Эрве и несколько клириков, таких как Пьер или ее духовник капеллан и наставник Бертран, а также многие другие составили пусть и немногочисленный, но действительный двор.