Андрей Громыко - Памятное. Книга вторая

Родные старались подбодрить нас, но мы понимали, что мы — подмога для наших семей плохая и надо думать о каком-то выходе из положения. Вдохновляло нас на благие порывы и то, что мои родители и родители Васи не только не создавали помех, но даже поощряли наше желание учиться, что могло бы открыть нам перспективу, подготовило бы к получению какой-то специальности.

В конце концов мой друг все же уехал в Новозыбков. Потом он получил диплом, стал мелиоратором и работал в этой отрасли долгие годы. Так моя и Васина дороги разошлись. Впоследствии я часто вспоминал о своем старшем товарище.

А я пошел в школу в селе Речки. Это был райцентр неподалеку от нас. Школа должна была преобразоваться в профтехшколу со специальностью, которая и для меня, и для моих родителей была еще не очень ясна.

Но вскоре учащихся вместе с преподавателями перевели в Гомель. И на окраине города в помещениях, где еще недавно располагалась обитель монашек, организовали новую школу. Так в бывших монастырских стенах и пришлось привыкать к городской жизни, к коллективу новых товарищей и педагогов.

Там я почувствовал, что передо мной вырисовывается возможность продолжения учебы. Это была радость. Значит, думал я, после получения среднего образования смогу учиться и дальше. По какой специальности? Может, по технической, а может, и по другой. По технической представлялось мне самым реальным, тем более что в Гомеле находилась спичечная фабрика, носившая громкое название — «Везувий». Ей требовались и техники и инженеры.

Собственно говоря, вот этот этап юности и оказался решающим для выбора жизненного пути, по крайней мере на ближайшие годы.

Неясно было только, какие ветры подхватят и куда разнесут учащихся. Подхватили их эти ветры и разнесли в разные стороны.

Да, существовала какая-то могучая тяга подростка приобщиться к городу и, более того, к общественной жизни в нем. Конечно, порождена она была той общей атмосферой, что царила в стране после революции.

Конечно, из всего этого можно сделать и другой вывод. Возможно, имел место и элемент случайности. Стоило бы не поступить учиться, а оказаться просто на производстве — сельскохозяйственном или промышленном, и путь по годам и десятилетиям сложился бы по-иному. Да, вполне возможно…

Если бы меня спросили, какой совет дать юноше, вступающему в жизнь, — а я получаю письма и с такими вопросами, — то, пожалуй, на этот вопрос можно ответить следующее: вначале — учитесь учиться. В наш век всеобщей грамотности и насыщенности информацией нужно уметь выбирать необходимые сведения, стараться строить жизнь с пользой для общества.

Любил я и люблю книги. В любую свободную минуту общаюсь с ними. Сейчас их в моей домашней библиотеке около четырех с половиной тысяч. Скажу по секрету, что Лидия Дмитриевна, случается, упрекает меня:

— Опять книги, вся квартира ими забита, от них деваться некуда. Когда-то в Англии говорили, что овцы съели людей, а в нашей квартире скоро книги съедят людей!

Однако у меня в резерве есть очень сильный довод, который помогает:

— В каком институте ты училась?

— В Московском библиотечном, — отвечает. — А что?

— Так как же можно сравнивать книги с овцами?

А если говорить серьезно, то должен отметить, что хочется видеть советского человека всесторонне развитым, политически грамотным, преданным делу партии и народа, опирающимся на могучий фундамент самых современных знаний, достижений науки и техники.

Итак, пора остановиться. Путь, намеченный в воспоминаниях, я прошел. Когда я их писал, то мне показалось странным, что события и люди, с которыми меня сводило время, как бы спорили между собой: «Кто из нас важнее?»

Извечным кажется этот спор. Люди живут во времени. Великие исторические события происходят тоже во времени. Отделить одни от других невозможно. Из этого исходил и я.

Разумеется, писал о том, к чему имел отношение. Либо о том, что просто наблюдал, но что представляло собой общественную значимость.

Хочу сравнить пишущего с горнолыжником: он должен умело маневрировать на трассе, так обходить любые ухабы и камни, чтобы не разбиться, так хорошо владеть собой, чтобы долететь до финиша успешно, да еще и в кратчайшее время. Вот тогда он имеет основания выразить удовлетворение тем, что совершил.

В воспоминаниях преобладает тематика международного характера или соприкасающаяся с нею. Диктовалась она опытом — той тропой, по которой я шел в жизни.