Лев Боярский - Очерки старой Тюмени

NV.

Захваткин Николай Степанович (1903–1995).

Работник торговли, спортсмен-тяжелоатлет, спортивный судья. Служил во флоте матросом-электриком на канонерской лодке «Троцкий», с 1928 по 1938 г. — сотрудник ОГПУ-НКВД, принимал участие в репрессиях. В 1938 г. уволен из органов и исключён из партии. Был директором ресторана станции Тюмень, в 1958–1965 гг., вплоть до ухода на пенсию, директор гастронома. Трижды вступал в партию (РСДРП, ВКП(б), КПРФ), дважды был исключён из ВКП(б) и КПСС (1938 г., 1958 г., в КПСС больше не вступал).

Отец Марасана Степан вырос в сиротстве — без отца. Мать его работала няней у господ. Степанушко — так называла его мать, находился в чужих людях, кормился тем, что приносила его мать: остатки с господского стола, что постоянно выбрасывалось для рогатого скота и собакам.

На такое житье никто не жаловался. Степан был и рос крепким, здоровым парнишком. Мать возлагала на него большие надежды в будущей жизни. Степан не обременял свою мать и квартиросдатчика, которому отводился угол на кухне или на сеновале.

Когда Степан подрос до 11 лет, мать его отдала в «мальчики» на завод, который вырабатывал прокатное листовое железо. Что бы дать окрепнуть и втянуться в физический труд сына, она переехала на местожительство в Белохолунидинский завод, а когда уже вырос Степан, стала его сбивать на женитьбу. Он был неграмотным, даже не мог расписаться своей фамилией. Настояние матери о женитьбе, Степан воспринял, как положено. Ему было уже 20 лет. Порекомендовали Степану в жены девушку Александру, выросшую в большой рабочей семье тоже не грамотную. На сбережения матери Степану был выстроен деревянный дом, состоявший из одной комнаты и богатейших полатей. На этих полатях в последствии размещалась семья пять человек, а на русской печи спали родители. На военную службу Степана не брали, как единственного сына у матери. Дали ему белый билет, поэтому его и называли «Белобилетник».

Из мальчиков Степан добился до мастера по прокату железа. Весной и летом железо грузили в барки и водой сплавляли по реке Белая Холунда в центр Вятской Губернии. Не раз и не два Степан рассказывал своей семье о тяжелой жизни. Работа была горячая, на лапти надевались деревянные колодки чтобы не сжечь ноги. Лицо Степана было от постоянного огненного железа в коростах. Только природная сила, да семья оставляла Степана уравновешенным, Он не пытался куда-то уехать или сменить работу. Семья подрастала и их надо было кормить и учить. Испытывая свою неграмотность, он принимал меры, чтобы закончили его дети 2-х классную церковно-приходскую школу. — Старший его сын Павел закончил эту школу с похвальным листом, дочь Александра проучилась три года и ее отдали в прислуги, Михаил учился в 4 классе, обладал хорошими способностями и Николай учился в. 3 классе. Все, кто учился нуждались в одежде, обуви и питании.

Марасан Николай пошел в школу в матерчатых старых башмаках в резинку. Только тряпье, намотанное на ноги спасали от обмораживания и простуды.

В 1910 году завод был закрыт. Всех рабочих рассчитали и они стали разъезжаться по заводам Урала: в Надежединск, Горноблагодатск, Чусовской и др.

Степан долго советовался со своей Александрой о поездке на заработки. Разговор был в слух, со всей сердечностью и глубокими переживаниями.

Только одно было ясно, что Степан едет и с собой берет 15-летнего Павла. Настало время отъезда, верней ухода пешком до ст. Слободское.

Степан обещал писать, как устроится на работу и куда пристроит к делу Павла.

Зная, что никаких сбережений и запасов не оставалось, он обещал с первого заработка выслать, чтобы не умереть от голода оставшимся.

Шли месяцы, а денег не поступало и писем. Чтобы облегчить Существование, мать взяла с собой Николая, и пошла с ним по деревням собирать милостыню. Таких нищих было настолько много, что в некоторых домах отвечали: «бог подаст», «много вас тут ходит».

Только из сожаления к Николаю, одетого в лохмотья кусочки находились для подаяния. До получения денег и письма мать с Николаем обошла все деревни находящиеся вблизи завода.

Так жила семья Марасана, а вернее прозябала. Когда ложились спать без куска хлеба. Мать, скорбя за всех успокаивала голодных детей вот приедет отец и Павлик, привезут денег и мы купим муки и наедимся досыта. Эта семья питалась в основном картошкой, грибами и подаяниями.

На третьем году школьной учебы Николай Марасан хорошо писал, читал и на удивление товарищей и домашних хорошо учился на уроке «Закона божьего». «Чесослов», где были напечатаны кондаки тропари, по которому учились. Ннколай знал на изусть. Славянский титл переводился на разговорную речь хорошо.