Николай Кузнецов - Фронт над землей

Их было много, Ю-88. Шли они клином звеньев.

Отдаю ручку управления от себя, и самолет со снижением устремляется вниз. Ведомые не отстают, держатся плотно. Разгоняем машины до максимальной скорости и резко взмываем вверх. Помня наказ командира полка, сближаюсь с одним из самолетов ведущего звена гитлеровцев метров на сто семьдесят - сто пятьдесят и открываю огонь по наиболее уязвимым местам - двигателям. Моему примеру следуют Николай и Александр. Но "юнкерсы" продолжают лететь.

Свалив самолеты на крыло, уходим вниз, набираем скорость и повторяем атаку. Еще один заход. На этот раз "юнкерсы" яростно отстреливаются. Машина Савченкова закувыркалась и начала беспорядочно падать. С тревогой слежу за ней. К счастью, происходит чудо: самолет ведомого выравнивается над самой землей и садится на площадку возле Финского залива - недостроенный стадион.

Вернулись измотанные, злые. Даже не хотелось вылезать из кабин. Ко мне подошел капитан Банщиков.

- Где Савченков? - тревожно спросил он. Я ответил. Комэска сейчас же послал машину на стадион.

- В чем дело? Расскажи подробнее.

Я ударил кулаком по стволу "Шкаса":

- Из этих пулеметов только зайцев бить!

- С какой дистанции вел огонь?

Я ответил.

- Куда бил?

- В моторы снизу, чтобы попасть в топливные насосы. Трижды заходил в атаку...

Вылет Василия Добровольского в тот день тоже оказался неудачным. Стали по схемам более детально изучать вражеские самолеты. Многие места у них защищены броней, пробить которую могут только пушечные снаряды. Менее всего на "Юнкерсе-88" защищены топливные насосы под двигателями и кабина, а на "Мессершмитте-110" - верхняя часть кабины.

- Но ведь мы стреляли именно по насосам! - сказал я,

- Я тоже бил снизу по моторам, а толку чуть, - махнул рукой лейтенант Добровольский.

Решили, что основная причина неуязвимости Ю-88 - малый калибр нашего оружия. Было принято решение: техники, механики, специалисты передвижных авиамастерских (ПАРМ), не прекращая боевой работы, должны смонтировать на И-16 реактивные установки - по три снаряда под каждой плоскостью. Ребята не ушли с аэродрома до тех пор, пока не выполнили задание. Мы облетали самолеты, провели учебные стрельбы - машины стали немного тяжелее, зато огневая мощь их заметно возросла.

Уроки первых воздушных боев, эрэсы сделали свое дело. Вскоре пришла радость первой победы. Шестерка наших истребителей во главе с командиром эскадрильи капитаном Жуйковым сбила два немецких самолета - бомбардировщик Ю-87 и истребитель Ме-109. Среди победителей были и мои друзья Николай Савченков, Петр Олимпиев и Георгий Новиков (настоящее имя Новикова - Егор, но мы все звали его Георгием).

Весть о том, что сбиты два фашистских самолета, сразу облетела весь полк. Возле машин, только что вернувшихся с боевого задания, собрались летчики, техники, мотористы.

Оживленно жестикулируя, Петр Олимпиев подробно рассказывал о воздушном бое:

- Мы полетели на прикрытие наших войск южнее Ленинграда. Высота полторы две тысячи метров. Одно звено вел капитан, другое - Георгий Новиков. Я держался справа от Жуйкова. Смотрю, над станцией Вырица Новиков покачал крыльями: "Внимание!" (в то время на самолетах И-16 еще не было радиостанций). Что такое? Оказывается, с юго-запада на такой же высоте, как и мы, шла шестерка Ю-87. Жора с ребятами кинулся навстречу бомбардировщикам, а мы остались в заданном районе. Вражеские бомбовозы шли, конечно, с прикрытием. Сверху на звено Новикова бросились "мессершмитты" и отсекли путь к "юнкерсам". Начался бой. А бомбардировщики тем временем изменили курс и через несколько минут показались над Вырицей с северо-восточной стороны.

- Тут-то мы и ринулись на перехват, - тряхнул огненным чубом Петр. Капитан пошел в атаку на ведущего "юнкерса". Тот, видимо, струсил, побросал бомбы не долетев до цели и повернул на юг. За ним поспешили остальные.

- А как же "мессеры"? - задал кто-то вопрос.

- Два из них бросились на выручку к бомбардировщикам, - ответил Олимпиев. - Со снижением оторвались от своей группы, потом взмыли свечой и атаковали самолет Жуйкова. На какой-то момент они как бы зависли, и я рубанул по ближайшему. Савченков помог. "Месс" медленно перевалился через крыло, клюнул носом, задымил и резко пошел вниз. Второй Ме-109 бросил напарника на произвол судьбы. Немцы, оказывается, трусливы, когда у них нет численного превосходства. У нас бы никто не позволил себе такого свинства. А у них каждый за себя, если надо спасать свою шкуру. Петр помолчал несколько секунд. Потом продолжал: