Стивен Дэвис - Молот богов. Led Zeppelin без прикрас

Результатом такой стратегии Гранта стал феноменальный успех группы. Последующие полтора года Лед Зеппелин будет гастролировать (сюда относятся шесть туров по Америке), зарабатывать популярность, поддерживать уже созданную грязную репутацию. Причиной последней стал роуд-менеджер Ричард Коул, впервые увидевший четверку музыкантов в октябре в офисе Питера Гранта на Оксфорд Стрит. Ричард только что покинул New Vaudeville Band и уже собирался было присоединиться к Терри Рейду в США, который выступал перед новой супергруппой Эрика Клэптона Blind Faith. Ричард — воинственный ветеран бесчисленных рок-вояжей, немедленно взял в новую группу нетерпеливого, неопытного молодого барабанщика Бонзо, которого помнил еще по Бирмингему, когда двумя годами ранее был вынужден посадить его за барабанную установку New Vaudeville. Проницательный Коул предвидел многое и относительно Джимми. «Он знал, что станет большим человеком в рок-музыке. Когда Yardbirds развалились — он только один год играл в ней, но успел сделать себе имя. Не спрашивайте как, но имя было сделано, а из этого можно качать золото и Пейдж знал это. Просто нужны люди для выполнения замыслов. Уверен, что Пейдж родился с охуенным самородком в жопе … Но он скупердяй и поэтому они (музыканты) называют его Свинцовым Кошельком».

26 декабря 1968 года Ричард Коул встретил Джимми, Роберта, Бонзо и Питера Гранта, прилетевших в Лос-Анджелес рейсом из Лондона. Джон Пол Джонс, который вместе со своей женой и певицей Маделин Белл отмечали Рождество в Нью-Йорке, прибыл отдельно. Лос-Анджелес — дом родной для английских рок-групп. Бонзо и Роберт, которые едва ли когда выезжали за пределы Англии, были поражены. Роберт отмечал, что никогда ранее не видел полицейского с пистолетом. Даже не дав ни единого концерта, Лед Зеппелин стали кумирами основной голливудской клики группи — GTO («Объединение Храбрых Девочек»). В отличие от большинства английских звезд, Лед Зеппелин любили посещать злачные места и что называется «отрываться». Джимми чувствовал себя здесь как дома, а Роберт и Бонзо — неотесанная деревенщина из Мидленда были шокированы и чувствовали себя неловко в обществе прекрасных молодых группи с накрашенными ресницами и большими грудями, вываливавшихся из бесстыдных, открытых разрезов. Находясь под влиянием философии Ричарда Коула о необходимости пьянствовать и заниматься сексом, Цеппелины оказались в эпицентре всевозможных группи, обслуживавших музыкантов.

Сразу после Рождества группа вылетела в Денвер для американского дебюта в сопровождении Ричарда Коула и роуди Кенни Пикетта по кличке Писквик. Именно тогда Ричард Коул впервые услышал Лед Зеппелин. «Невъебенные гиганты», — подумал он. «Но еще слабо заявили о себе». Спустя два дня группа уже находилась в Бостоне, чтобы играть в “Tea Party”. Грант считал именно этот клуб ключевым в достижении успеха в среде американской студенческой молодежи. Именно здесь группа пережила первый взрыв истерии вокруг своего имени, когда по окончании концерта публика семь раз вызывала музыкантов, хотя и играли они не полтора часа, как условились, а целых два. В новых одеждах (под хиппи), промокших от пота, они без предварительных репетиций играли хиты Элвиса, Yardbirds и классику Чака Берри. Один раз во время репризы при исполнении “How Many More Times” Джимми знаком попросил Джонса посмотреть вперед, где целый первый ряд юнцов склонили головы в знак признания группы.

На следующий день состоялась встреча Лед Зеппелин с нью-йоркской прессой. Один импрессарио “Atlantic” взял группу в журнал “Billboard”, где его сотрудник шутил относительно слишком длинных волос музыкантов. “Hit Parader” взял интервью у Джимми. Журнал описывал Лед Зеппелин как импровиз-блюз группу, которая пыталась защитить себя от обвинений в воровстве идей Хендрикса и Клэптона. Якобы музыканты держатся лишь за счет работы со смычком и нового приобретения — стальной гитары с педалью, которую Пейдж собирался использовать при записи альбома группы. Когда задали вопрос — что бы он посоветовал начинающим гитаристам — Джимми ответил: пользуйтесь легкими струнами.

Старой цитаделью Yardbirds было западное побережье США, поэтому Питер Грант запланировал большое количество концертов именно в этом регионе. Обычно концерты открывала Vanilla Fudge. (Иногда они играли перед демагогической детройтской группой МС–5). В последний день года группа выступала в орегонском Портленде. Оказалось невозможным поехать в Лос-Анджелес, так как сильная вьюга перекрыла все пути в аэропорт. Твердо решили, что необходимо назначить день выступления в “Whisky” — главном оплоте рок-музыки Лос-Анджелеса. Шоу должно!!! состояться. Поэтому Ричард Коул нанял автофургон, следовавший в Сиэттл. Погода стояла мерзкая — сильнейшая снежная буря сопутствовала путешествию. Во что бы то ни стало надо было сесть на самолет в Сиэттле (благо, аэропорт еще не был перекрыт). Писквик прибыл на час раньше, перегнав фургон с оборудованием и оснащением. Дорога была пуста, за исключением лишь редко встречавшихся рефрижераторов, а видимость из-за пелены снега практически равнялась нулю, но Коул неустрашимо рвался вперед, прислушиваясь к зловещему бормотанию Питера Гранта о том, что нужно обязательно успеть на самолет. Когда Лед Зеппелин добралась до Скволами Пасс, они вдруг обнаружили, что дорога заблокирована дежурной полицейской машиной, а проезжая часть перекрыта лавиной снега. Полицейские оттолкнули Ричарда Коула, посоветовав держаться подальше от дороги. Дождавшись, когда машина полисменов постепенно растворилась в непроглядности снегопада, Ричард опять вырулил на дорогу и миновал заграждение с табличкой «Проезд закрыт». Они ехали сквозь пургу, оставляя позади закрытые бензоколонки и снежные завалы. Через некоторое время все осознали, что Писквик не сумел пробраться через заграждение, а это значило, что группа лишилась инструментов и оборудования. Моральное состояние музыкантов было крайне низкое, особенно у Роберта и Бонзо, которые тряслись в фургоне и проклинали все, предпочитая остаться в живых и впредь путешествовать не далее Волверхэмптона. «Мы тогда с Бонзо были просто детьми», — скажет Роберт впоследствии. «Нам было по двадцать и мы боялись смерти … И никогда раньше мы не были участниками известной группы».