Владимир Чиков - Суперагент Сталина. Тринадцать жизней разведчика-нелегала

Рудольф Абель, Рихард Зорге, Конон Молодый, Дмитрий Быстролетов, Лев Маневич — эти имена давно уже на слуху и стали символом успехов советской нелегальной разведки. Широкая известность пришла к ним в результате провалов: к одним — в силу рокового стечения обстоятельств, к другим — из-за предательства кого-то из своих коллег или риска, на который шли сознательно, понимая, как важны и ценны для Родины поступающие от них совершенно секретные или особой важности сведения. Таковы парадоксы профессии разведчика-нелегала: чтобы стать знаменитым, «прогреметь» на весь мир, надо было «засветиться». А кто остался нераскрытым, кому с профессиональной точки зрения повезло больше, о тех мало кто знает и в России, и там, за кордоном. И вряд ли вообще когда кто-либо узнает, хотя по своему таланту, мужеству, профессиональному мастерству и ценности поступавшей от них информации и по всему тому, что можно назвать «высшим пилотажем» в разведке, они не только не уступали вышеназванным легендарным разведчикам, но и нередко превосходили их.

После выхода в свет моего двухтомника под названием «Нелегалы» бывший начальник управления «С» Первого главного управления КГБ СССР генерал Юрий Иванович Дроздов попросил меня написать книгу о тогда еще неизвестном уникальном разведчике-нелегале Иосифе Лаврецком, которого многие читатели знали как автора популярных книг из серии «Жизнь замечательных людей» — «Эрнесто Че Гевара», «Сикейрос», «Миранда», «Боливар», «Сальвадор Альенде», «Уильям 3. Фостер» и другие. Подумав немного, генерал сказал: «Его можно смело назвать идеальным разведчиком. Он неоднократно доказывал, что и один в поле воин. Такой разведчик в любой другой стране составил бы гордость нации. Жизнь Григулевича — тема не для одной книги. Это был талантливый во всех своих проявлениях человек, я бы сказал «зубр» советской нелегальной разведки. Ему не было тогда, в двадцатом веке, и нет сейчас равных по линии ПР [1] Политическая разведка. . Мне даже трудно сказать, кто он больше — разведчик или ученый? Писатель или редактор? После работы в разведке Иосиф Ромуальдович стал известным ученым, членом-корреспондентом Академии наук СССР и автором более 30 книг. В архиве СВР [2] Служба внешней разведки. хранится многотомное дело «Артур», вот и запроси его с целью ознакомления и подготовки документальной книги. Надо действительно рассказать об этом блистательном разведчике, о котором после его бурной жизни насочиняли слишком много разных небылиц, и тем самым убрать массу лжи вокруг его имени…»

Когда генерал Дроздов назвал настоящую фамилию Лаврецкого, то я сообщил ему, что в начале 1980 года мне посчастливилось встретиться в издательстве «Молодая гвардия» и познакомиться с писателем Иосифом Лаврецким, который приходил тогда, чтобы заключить договор на переиздание своей книги «Боливар» в серии «ЖЗЛ». Я был представлен ему как начинающий литератор, принесший заявку на издание своей первой повести «Сотвори себя». Григулевич выглядел тогда типичным латиноамериканцем: карие глаза, смуглая кожа и темные с блестящим отливом волосы; среднего роста, ладно скроен и коренаст. Стоило послушать его каких-нибудь пять минут, и я сразу понял, что встретил яркую личность и человека универсальных знаний. Особенно поражала его внутренняя свобода, смелость суждений и оригинальность мышления. Такие люди обычно надолго врезаются в память, они интересны и дороги не только для тех, кто сопричастен к их судьбе, но и для их знакомых. То, что писатель Лаврецкий раньше был разведчиком-нелегалом, я тогда не знал и не скоро бы узнал, если бы он сам не рассказал мне как сотруднику 2-го Главного управления КГБ СССР о своей работе за рубежом.

Естественно, я заинтересовался его необычной судьбой и сказал, что очень хотел бы написать документальную книгу о его работе за кордоном и о тех строгих, жестоких временах со всевозможными ограничениями идеологического характера, но он категорически отказался: «Только после моей смерти!» Я отнесся к его заявлению с полным пониманием: конспиративность людей такой суперсекретной профессии, как разведчик-нелегал, всегда была непременным условием их безопасной жизни и работы за границей. И вряд ли вообще найдется какая-либо еще профессия, которая бы обрекала человека на полную безвестность, как при жизни, так и после смерти. Полистав тогда принесенную мною рукопись книги «Сотвори себя», Григулевич сказал: «Хорошо, чтобы не уносить с собою в могилу тайны моей разведывательной работы и чтобы была у тебя фактурная заготовка для замышляемой книги, я готов на последующих встречах рассказать кое-что о моей зарубежной жизни. В ней, кстати, роковым образом отразилась трагедия всей советской разведки с несвойственными ей карательными функциями…»