Ольга Скороходова - Как я воспринимаю, представляю и понимаю окружающий мир

И странное дело, несмотря на большие расстояния, мне было легче ходить по московским улицам. Я почти не уставала, скоро привыкла быстро перебегать их, обгоняя прохожих… Разумеется, я ходила не одна, а в сопровождении зрячей спутницы, приехавшей вместе со мной.

Немолодых лет, она быстрее утомлялась и жаловалась, что «Москве нет ни конца, ни края». А мне было весело, и я шутила:

— Скоро же мы стали москвичами…

Даже московские морозы, которыми меня пугали раньше, оказались «добрыми знакомыми» и не причинили мне никакого вреда. Я не только скоро привыкла и приспособилась к морозу, но полюбила его.

Я ощущала его свежий запах, он оживлял и бодрил меня. Для приезжего знакомство с таким большим городом, как Москва, — это прежде всего знакомство с городским транспортом. Путешествуя по Москве, я испробовала, конечно, все виды ее городского транспорта: и трамвай, и автобус, и троллейбус, и такси.

Но, разумеется, ни один из этих видов передвижения не произвел на меня такого большого и прекрасного впечатления, как наше замечательное, чудесное метро.

Метро, с исключительным комфортом и молниеносной быстротой переносящее из одного конца громадного города в другой, непрерывная лента волшебных самодвижущихся лестниц, в несколько мгновений поднимающих и опускающих толпы пассажиров, это ваше метро — подлинно социалистический вид городского транспорта. Я увлекалась им. Вот мы опускаемся вниз по широкой мраморной лестнице. Я чувствую и холодок полированных мраморных стен, и теплое дыхание подземной глубины, летящее навстречу.

Очутившись в громадном подземном зале, украшенном мраморной колоннадой, с минуту ждем поезда. Вдруг я чувствую щекой упругий, все усиливающийся ветерок, а потом под ногами ритмический стук.

— Что это?

— Идет поезд. Входить нужно быстрее.

Так и делаю. В удобном, просторном вагоне усаживаюсь на мягком кожаном диване. Что-то глухо шумит — это сходятся, автоматически закрываясь, двери вагона.

Поезд мягко трогается с места, плавно и быстро мчит нас вперёд. Мы несемся к центру Москвы…

Мой спутник называет мне остановки, старается дать мне представление о красоте подземных дворцов…

На нашей остановке мы направляемся к движущейся лестнице. Шагах в пяти от нее я уже не чувствую под ногами вибрации от движения.

Мы быстро становимся на ступеньку эскалатора, и он уносит нас наверх. Кладу руку на перила, они, как живые, тоже движутся вверх одновременно с движением эскалатора и как будто дышат… Интересно!

На обратном пути мы опускались в метро также эскалатором. Хорошо различаю разницу между подъемом и спуском. В первый раз при спуске у меня на миг слегка закружилась голова: пол уходил из-под ног. Но я быстро привыкла, и потом на метро спускаться эскалатором мне нравилось больше, чем подниматься…

С каждым днем моего пребывания в Москве я все больше и глубже ощущала мощное биение этого громадного сердца страны.

Меня захватывала широкая волна организованного многообразного движения жизни столицы; зачаровывал калейдоскоп этой многогранной, многокрасочной и многозвучной жизни, смена ярких явлений, фактов, событий, о которых я ежедневно непосредственно узнавала, которые я переживала сама…

Каждый трудовой день социалистической Москвы полон глубокого содержания: здесь — мозг страны, здесь сам начинаешь энергичнее мыслить, глубже переживать…

Я была в культурном центре страны, где собраны сокровища науки, искусства, все проявления человеческого творчества.

Я ходила ежедневно по учреждениям, наркоматам, общественным организациям Москвы и везде встречала приветливый, радушный прием, теплое внимание и заботу.

Самым важным, самым главным для меня центром моих впечатлений и переживаний, конечно, были люди, замечательные люди социалистической Москвы.

Встречи с чудесными, культурными людьми оставили у меня самые светлые, неизгладимые воспоминания.

Побывала я и в родных мне общественных организациях — центральных правлениях всероссийских обществ слепых и глухонемых.

И там личное знакомство с руководителями этих обществ, их теплая товарищеская встреча глубоко и радостно взволновали меня.

Дружеский прием ожидал меня и в редакциях журналов слепых и глухонемых.

Я была счастлива, что, очутившись в Москве, смогла пожать руки всех своих друзей, которых знала до тех пор только по переписке.

В ежедневном живом общении, в блестящем кругу замечательных наших педагогов, организаторов, журналистов, работников науки и искусства я чувствовала, как растут крылья моей души. Жадно захотелось принять самое активное участие в этой кипучей, захватывающей работе, переливающейся всеми цветами радуги, пронизанной творческой радостью…