Федор Раззаков - Досье на звезд - правда, домыслы, сенсации. Их любят, о них говорят

Сюжет «Неоконченной повести» был достаточно непритязателен. Талантливого кораблестроителя Ершова (Сергей Бондарчук) паралич ног приковал к постели. Навещать его каждое утро приходит участковый врач Елизавета Максимовна (Элина Быстрицкая). Постепенно между ними возникает любовь.

Работа над этой ролью вызывала у Быстрицкой противоречивые чувства. С одной стороны, ей доставляло огромное удовольствие работать под началом такого режиссера, как Эрмлер, а с другой стороны, она испытывала откровенную неприязнь к человеку, который играл ее любимого, — Сергею Бондарчуку. Причем эта неприязнь имела давние корни. Оказывается, еще в 1950 году, когда Быстрицкая снималась в крошечной роли в картине «Тарас Шевченко», Бондарчук (он играл главную роль) повел себя бестактно по отношению к ней, унизил ее в присутствии членов съемочного коллектива. Быстрицкая ему этого не простила. И теперь, когда они вновь встретились на съемочной площадке, их неприязнь друг к другу вспыхнула с новой силой. Дело дошло до того, что Бондарчук опять не сдержался и незадолго до начала съемок очередной сцены вновь оскорбил свою партнершу. Она расплакалась и заявила, что отказывается от дальнейших съемок. Эрмлер бросился ее успокаивать, но все было бесполезно. Тогда режиссер пошел на последнюю меру. Он пообещал Быстрицкой, что будет снимать ее крупные планы отдельно, без присутствия партнера. На том и порешили.

Фильм «Неоконченная повесть» вышел на широкий экран в 1955 году и занял в прокате 9-е место (29, 32 млн. зрителей). Судя по его рейтингу, любовная история, показанная в картине, взяла людей за душу. Но мало кто из зрителей догадывался, что исполнители главных ролей, так вдохновенно играющие влюбленных на экране, на самом деле испытывали друг к другу совершенно противоположные чувства. Такое вот кино!

В том же году Быстрицкая имела прекрасную возможность встретиться на съемочной площадке еще с одним мэтром советского кино — Михаилом Ильичом Роммом. Речь идет о фильме «Убийство на улице Данте», в котором Быстрицкая пробовалась на роль французской актрисы Мадлен Тибо, погибшей от рук собственного сына (в роли Шарля Тибо дебютировал Михаил Козаков). Стоит отметить, что первоначально в этой роли Ромм видел свою супругу — актрису Елену Кузьмину. Однако сыграть эту роль ей не разрешили. Почему? Вспоминает М. Козаков: «Елена Александровна Кузьмина пробовалась на свою роль: знаменитая актриса, мать взрослого сына, женщина с прошлым — казалось бы, чего волноваться?.. Пробоваться с ней мне было необычайно легко. Мое уважение к ней как к актрисе, воспоминание о ролях, на которых выросло мое поколение («Мечта», «Человек № 217», «Секретная миссия» и другие), разница в возрасте, ее необычайная мягкость и женственность — все способствовало успеху пробы… Настроение было хорошим у всех, и в первую очередь у Михаила Ильича. Он обожал Елену Александровну и предвкушал радость работы с ней. На роль Мадлен пробовалась она одна. Это было естественно и справедливо.

Тут, как на грех, издали постановление, запрещающее режиссерам снимать своих жен. Чем это было вызвано? Ведь актриса актрисе рознь, роль роли рознь, режиссер режиссеру рознь… Директором студии «Мосфильм» в то время был Иван Александрович Пырьев. Он отнесся к постановлению всерьез…

Кузьмину не утвердили. Настроение в группе было ужасное. Поджимали сроки. Начались пробы других актрис. Искали кого помоложе. Доведя омоложение до абсурда, утвердили Элину Быстрицкую. Мне был двадцать один год, Быстрицкой всего на несколько лет больше. Когда в кадре, сидя у ее ног, я обнимал ее, говоря: «Мама, родная, ну верь мне, верь…», осветители на съемочной площадке фыркали в кулак. Не до смеха было Михаилу Ильичу. Может быть, другой режиссер в подобной ситуации отказался бы снимать фильм, жаловался бы в вышестоящие инстанции, но интеллигентность не позволяла Ромму саботировать запущенную в производство картину, и, несмотря ни на что, он продолжал работать…

И все же героиня тревожила его. Он много работал с Элиной Быстрицкой, но роль не шла: вероятно, ей просто не хватало жизненного опыта. Впоследствии она играла Аксинью у С. Герасимова и имела зрительский успех. А вот тут… взаимное непонимание, разная эстетика…

Сняли натуру, вернулись в Москву, обжили павильоны. Пошли игровые сцены, вернее, «не пошли». В это же время заболевает Быстрицкая, кажется, инфекционной желтухой, у меня на глазах выскакивают ячмени. Съемки останавливаются… Ячмени мои наконец прошли, а вот Быстрицкую заменили Козыревой. Ромм ожил. Козырева, конечно, была гораздо ближе к этой роли…»