Федор Раззаков - Досье на звезд - правда, домыслы, сенсации. Их любят, о них говорят

Первый произошел в «святая святых» — в Госкино. Рассказывает виновник происшедшего Э. Рязанов:

«Мне нужно было прийти к зампреду Госкино Павленку с оператором, какие-то лампы просить — меня оператор брал с собой как пробивную силу. Я позвонил Павленку в понедельник — и меня насторожило то, что он сказал: «Приходи в пятницу с пяти до семи». Пять дней ждать — а надо было срочно. Ну ладно, придем в пятницу. Прихожу к пяти, бегу с ТВ, со съемки спешу — а меня в холле встречает оператор и говорит: «Куда вы бежите — он 15 минут назад ушел». Мы поднимаемся наверх, и я вижу табличку: «с 5 до 7 прием по личным вопросам. Он мне назначил «по личным вопросам» — а сам ушел. И тут я понял, что ушел он нарочно, он не хотел со мной встречаться, думал, что это будет какой-то идеологический разговор. Он не подозревал, что мы пришли просить лампы. И я до того вспылил и так хлопнул дверью в ярости и в бешенстве, что она слетела с петель. И Павленка я вычеркнул из своей жизни навсегда — больше с этим человеком не общался».

Второй случай «неадекватного» поведения Рязанова произошел 3 декабря 1979 года в Киеве. В тот день в местном Доме кино у него состоялась встреча со зрителями. Вечер удался на славу. Рязанова, как говорится, «несло», и он в запале говорил вещи, которые по тем временам считались откровенной крамолой. К примеру, он рассказал о том, как Иннокентий Смоктуновский отказывался играть роль Ленина в фильме «На одной планете», как его вызывали в обком и буквально уговаривали согласиться на эту роль. И это на роль Ленина, играть которого, согласно официальной пропаганде тех лет, должен был мечтать каждый актер Советского Союза. Далее Рязанов посетовал на то, что их с Брагинским пьесы ставятся по всему Союзу, кроме Украины, что здесь их играют только в двух городах: Одессе и Севастополе. «Видимо, — заметил Рязанов, — потому, что это города-герои!» Зал был в восторге от такой смелости оратора, чего нельзя было сказать об устроителях встречи. Они прекрасно понимали, что будет с ними после того, как столичный гость покинет их гостеприимный город. И дурные предчувствия их не обманули. Буквально через несколько дней после вечера было созвано экстренное бюро Киевского горкома партии. Его итогом стала целая серия строгих выговоров тем, кто устраивал и проводил эту встречу. В Москву полетели официальные и неофициальные бумаги, стенограммы, протоколы, письма, в которых красочно описывались «подвиги» Рязанова в столице Украины. Вскоре вся творческая интеллигенция Москвы была в курсе этой истории. В какое учреждение или министерство Рязанов бы ни приходил, его неизменно встречали вопросом: «А что такое вы натворили в Киеве?»

Отголоски киевской истории Рязанов ощущал на себе в течение нескольких лет. Ему, правда, не стали объявлять строгий выговор (видимо, догадывались, что ему это наказание как мертвому припарка), а наказали иначе: пару раз не повысили зарплату, не выпускали за границу. А когда с самого «верху» все же потребовали публично наказать режиссера-смутьяна, секретариат Союза кинематографистов, выслушав извинения Рязанова, удовлетворился всего лишь общественным порицанием. В отличие, скажем, от Союза писателей, где люди, что называется, с удовольствием пожирали друг друга и плясали на костях коллег, в кинематографической среде существовали более человечные порядки. Хотя, конечно, дерьма и там хватало.

Несмотря на то что демонстрация «Гаража» в некоторых областях страны была запрещена, в прокате 1979 года он занял 17-е место, собрав 28, 5 млн. зрителей.

Свою следующую работу Рязанов снимал для телевидения. Однако получилось так, что и она пережила не менее сложные коллизии на своем пути к зрителю. Речь идет о фильме «О бедном гусаре замолвите слово». Это была первая (с 1963 года) лента, которую Рязанов снимал без своего постоянного соавтора — Эмиля Брагинского. На этот раз сценарий фильма был написан Рязановым с известным драматургом Григорием Гориным. Было это летом—осенью 1979 года. Поначалу идею постановки фильма по этому сценарию руководство «Мосфильма» одобрило. Однако пару дней спустя передумало, усмотрев в материале нехорошие ассоциации с реальной действительностью (как известно, речь там шла об охранном отделении, представитель которого — Мерзляев — рьяно борется со свободомыслием в уездном городке). И тогда Рязанов по старой памяти отдал сценарий на телевидение. И там дали «добро» на его постановку. Правда, с оговоркой, что необходимо сделать некоторые поправки. Понимая, что спорить бесполезно, Рязанов и Горин вынуждены были согласиться с этим условием.